Фестиваль театр
Одной из самых ярких премьер драматической программы Зальцбургского фестиваля стал "Принц Фридрих Гомбургский" Генриха фон Клейста в постановке знаменитой Андреа Брет. За тем, как развиваются сны эмоционального военачальника, наблюдал специально для "Ъ" АЛЕКСЕЙ ТУРЕНКО.
Хотя "Принц Фридрих Гомбургский" — классика немецкоязычного театра, в Австрии эту пьесу играют реже, чем в Германии. То ли отношения с милитаризмом у австрийцев другие, чем у соседей, то ли Генрих фон Клейст (1777-1811) был и остается для них прежде всего автором сатирического "Амфитриона", но "Принц" здесь ходит в пасынках. Видимо, его сюжет кажется излишне германским. В основе — поворотный момент немецкой истории, битва при Фербеллине в 1675 году, когда были разгромлены шведы. Согласно Клейсту, решающую атаку бранденбургские войска провели из-за непослушания принца Гомбургского. Получив ложное известие о смерти курфюрста, он бросился в атаку, хотя всем было запрещено самостоятельно предпринимать какие-либо действия. В итоге победителя осудили и приговорили к смертной казни, в последний момент отмененной.
Любое явление этой последней пьесы Клейста на сцене — событие, тем более для Зальцбургского фестиваля, где театральным директором стал в этом году Свен-Эрик Бехтольф. Он составил программу, рассчитанную на любой возраст и любой вкус. Здесь и театр как цирк ("Моджо" английского Theatre-Rites идет без слов), и театр как забытая традиция (нюрнбергская труппа Thalias Kompagnons разыгрывает старинный фарс Фердинанда Раймунда "Девочка из леса фей, или Крестьянин как миллионер", с непременным участием черта), и театр как отчаянный эксперимент (в одном из спектаклей Жизель Вьен, выигравшей в этом году конкурс молодых режиссеров, участвует настоящая хоккейная команда).
На этом фоне "Принц Фридрих Гомбургский" смотрится постановкой в лучших традициях немецкого академического театра: скупо, сжато, эффектно. В спектакле Андреа Брет смещены традиционные акценты. Несмотря на отчаянно-мужественную игру Аугуста Диля, исполняющего заглавную роль (он известен киноманам по "Бесславным ублюдкам" Тарантино), не менее важным героем становится курфюрст Бранденбурга Фридрих-Вильгельм (Петер Симонишек). Критики даже предложили переименовать спектакль в "Курфюрста Бранденбургского". Но вряд ли такая радикальная смена акцентов была изначальной целью режиссера. Ее задача сводилась к определению подтекстов, которые движут героями Клейста. Потому босоногий, в расстегнутой белой рубашке принц у нее поначалу едва ли не смешон и истеричен, затем величественен и горд. А из пекущегося о чистоте закона государь незаметно превращается в хитрого властителя. Его главной целью становится не благо государства, но стремление уничтожить молодых и талантливых, в которых он видит не свою смену, но угрозу собственному могуществу. Не зря программка к спектаклю полна цитат из Макиавелли.
Декорации Мартина Цеетгрубера, постоянного соавтора Брет, Мартина Кушея и Йоси Вилера, решены в экспрессивной черно-белой манере, столь подходящей для сцен из наполненной условностями дворцовой жизни. Ярко-белый цвет стен оттенен черными линиями несущих конструкций, к шахматному характеру действия добавлена и визуальная строгость. Но подлинной поэзии Цеетгрубер достигает в прологе и в финале, когда герои медленно подступают к спящему принцу. Собственно, это замедленное, торжественное шествие и определяет поэтику спектакля, рождает трагическое недоумение принца по поводу происходящего: сон это или явь?
В сочетании поэтического и политического, сопряжении истории о множественности реальности и воли к власти Клейст не знает себе равных. Постановка Андреа Брет — редкий пример воссоздания сложнейшего театрального текста на сцене. Современники не оценили "Принца Гомбургского", его намечавшаяся постановка в частном венском театре так и не была осуществлена при жизни автора. Свет рампы "Принц" увидел лишь через десять лет после самоубийства Клейста. Тот не выдержал постоянных обвинений в собственном литературном и социальном ничтожестве, в чем его упрекали даже сестры. Неудача с выглядящим из современной перспективы гениальным "Принцем" стала едва ли не решающей в принятом Клейстом решении.
Сегодня зальцбургским спектаклем больше восхищается немецкая, чем австрийская пресса. Впрочем, у венских газет будет возможность пересмотреть отношение к творению Брет, Диля и Симонишека. 6 сентября, через несколько дней после закрытия фестиваля, премьера "Принца" пройдет в венском Бургтеатре, спектакль войдет в его репертуар.