На 81-м году жизни скончался Петр Фоменко — выдающийся режиссер и основатель одного из лучших московских театров.
Его уважали и новаторы, и поборники традиций, любили и молодые, и пожилые, им восхищались и продвинутая критика, и неискушенные зрители. Нет нужды напоминать, что "Мастерская Петра Фоменко" была самым популярным московским театром. Нет нужды перечислять все награды, которых был удостоен режиссер. Во время вручения последней из них — "За выдающийся вклад в развитие театрального искусства" — зал Большого театра, где проходила церемония, рукоплескал стоя, но Фоменко на сцену не вышел. Он уже давно был серьезно болен, но не оставлял работы, которой жил. Этой весной он вместе с Кириллом Пироговым выпустил премьеру — "Театральный роман", горькое, местами смешное, но более всего печальное откровение о театре. Описанный Булгаковым Художественный театр в спектакле напоминал саму "Мастерскую". Фоменко умел смотреть с иронией и на свое главное детище, на свой театр.
К главному делу своей жизни — строительству театра — он проделал долгий путь. После окончания ГИТИСа Фоменко ставил спектакли в Центральном детском театре и на Малой Бронной, в Театре имени Маяковского и на Таганке. Но для советской цензуры он выглядел эстетически неблагонадежным, слишком ярким и нешаблонным. Его спектакли запрещали и снимали с репертуара, среди них — легендарная "Смерть Тарелкина" Сухово-Кобылина в Маяковке. Потом было несколько лет работы в Ленинградском театре комедии — и снова конфликты с руководством, лишение работы, изгойство. Спасала работа на телевидении, где Фоменко создал свой телетеатр: "Новеллы о Ходже Насреддине", "Детство. Отрочество. Юность" и "Семейное счастие" по Толстому; "Пиковая дама", "Выстрел", "Метель" и "Гробовщик" по Пушкину.
После перестройки Фоменко снова стал ставить в Москве. Его "Плоды просвещения" в Театре имени Маяковского, "Без вины виноватые" и "Пиковая дама" в Театре имени Вахтангова, а также "Калигула" с молодым Олегом Меньшиковым и "Великолепный рогоносец" с Константином Райкиным гремели на всю столицу. Но все же главный талант Петра Фоменко обнаружился в другом — в педагогике. По приглашению своего учителя Андрея Гончарова он пришел преподавать в ГИТИС. И скоро на студенческие спектакли "фоменок", как их окрестили с легкой руки журналистов,— "Владимира III степени", "Волков и овец", "Двенадцатую ночь" — бегает уже вся театральная Москва.
Те, кто знал прежнего, резкого и язвительного Фоменко, бунтаря и хулигана, разрушителя устоев, которого советская критика называла осквернителем праха русской классики, удивились происшедшей с режиссером перемене. Спектакли, сделанные им со своими юными учениками, светились тихой нежностью, излучали счастье чистой театральной игры и беззаботного лицедейства, транслировали в зал радость бытия. Конечно, "фоменки" скоро стали всеобщими любимцами. На базе курса в 1993 году был основан театр "Мастерская Петра Фоменко", который первые пятнадцать лет ютился в двух крошечных залах бывшего кинотеатра "Киев" и только в 2008-м получил новое здание. Но даже большой, вместительный зал не решил проблем с билетами, которых по-прежнему на всех не хватало.
Петру Фоменко удалось, пожалуй, невозможное: в наши дни крушения прежней театральной системы он доказал жизнеспособность идеи театра-дома, театра-семьи, о котором когда-то мечтал Станиславский. Ведь "Мастерская" и была большой семьей. В театре работали люди одной веры и одной группы крови. И это касалось не только актеров, боготворивших своего мастера, но и режиссеров. И хотя сам Фоменко утверждал, что режиссуре научить невозможно, из его "Мастерской" вышли такие режиссеры, как Сергей Женовач, Миндаугас Карбаускис, Евгений Каменькович, Иван Поповски, Олег Рыбкин. На них на всех лежит печать какого-то тайного знания, словно мастер в прямом смысле передавал им частички своего таланта, своей души.