Состояние муфтия Татарстана Илдуса Файзова врачи оценивают как "средней тяжести". Покушение на Файзова было совершено утром, в его машине прогремел взрыв. Примерно в это же время у своего дома был застрелен начальник учебного отдела Духовного управление мусульман Татарстана Валиулла Якупов. Эксперт Московского центра Карнеги Алексей Малашенко обсудил ситуацию с ведущей Оксаной Барыкиной.
— Вот одна из версий нападения — профессиональная деятельность. Оба духовных деятеля в республике вроде бы как известны как борцы с экстремизмом. Как вы оцениваете эту вероятность?
— Как раз этот самый экстремизм мы и наблюдаем, но дело в том, что в мусульманской общине Татарстана, как и везде по России, по миру, существуют разные направления. Одно направление, которое представлено Файзовым и которое всячески поддерживал покойный Валиулла, это такой традиционный татарский ислам, ханафитского толка, ну и, естественно, как часть всемирной мусульманской уммы, но самое главное, что это вот наш, тут свой родной ислам, и они его всячески поддерживали, они говорили, что это единственная возможная исламская вариация, и им противостояли те, кого называют то ваххабитами, то салафитами. Во всяком случае, те люди, которые исходят не из традиционного ислама, не из местного ислама, татарского или еще какого-то, а прежде всего из глобального ислама, который отказывается признавать, что существуют какие-то разные школы.
Мазхабы, в частности ханафитский мазхаб, они требуют усиления роли ислама в обществе, они требуют соблюдения исламских норм более жестко, они выступают за шариат. В конечном счете, их цель — это создание или исламского пространства или это исламское государство, но тут есть разные варианты, потому что все-таки это уже будет сепаратизм. Но, во всяком случае, за исламское пространство. И все то, что не соответствует этим идеалам ислама, раннего ислама, особенно, в том числе традиционный татарский ислам, они отвергают и считают, что это или неполноценный ислам или это вообще имитация ислама. И противостояние между традиционалистами и давайте все-таки их назовем для простоты салафитами, оно ведь идет везде: и у нас на Северном Кавказе, и в Северной Африке, и повсюду. В этом нет ничего необычного.
Другое дело, что пока был Шаймиев, ситуация была достаточно спокойная. Да, были противоречия, но это было в каких-то определенных рамках, в рамках борьбы за посты имамов в мечетях. Это была борьба идей, борьба идеологий. Но это все уже вышло за рамки. И чем-то естественно вызывает ассоциации с Кавказом, где уже идет фактически исламская война. И сами эти теракты очень напоминают то, что происходит на Северном Кавказе.
Там тоже убивают и муфтиев, и имамов, и людей, которые отвечают за образование. Так что, все это очень грустно, тем более, что в Татарстане это ведь первый раз такое происходит.
— И какими могут быть последствия?
— Последствия во многом зависят, во-первых, от взвешенности позиции руководителей мусульманской общины в Татарстане. От взвешенной позиции разумной, но жесткой власти в Татарстане. Естественно, от Москвы.
Москва так здорово научилась набивать себе шишки с исламом на Северном Кавказе, что я очень боюсь, как бы не было совершено опрометчивых шагов, потому что если сейчас начнется массовое гонение на салафитов, так называемых ваххабитов, то ответная реакция будет очень жесткой.
Поэтому надо думать, надо принимать какие-то решения, которые бы не обостряли ситуацию, не идти по простому пути "давайте всех посадим, давайте запретим все книги и так далее" – это будет очень печально. Пусть власть думает, пусть власть соображает, пусть советуется с умными людьми, в том числе из числа мусульманских богословов. Да, я думаю, не мешало бы узнать и позицию тех же салафитов.