Фестиваль кино
В Одессе продолжается международный кинофестиваль. О своих впечатлениях от его атмосферы и ретроспективной программы рассказывает возглавляющий жюри международного конкурса АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Уже в первые дни на фестивале скопилось большое количество знаменитостей, между которыми завязался спор о прошлом, настоящем и будущем кинематографа. Главным провокатором выступил Питер Гринуэй. Где бы британский режиссер ни появлялся и с кем бы ни знакомился, он тут же с порога сообщал последнюю новость: "Вы знаете, кино умерло". Некоторые пытались робко возражать, но господин Гринуэй на своем красивейшем английском изящно давал понять, что его собеседник просто дурак, если еще питает малейшие иллюзии на сей счет. В качестве свидетелей смерти кино британский гость привлек юных одесситок из команды фестиваля: ведь они, по его словам, не видели ни одного из великих фильмов прошлого, а эти фильмы кончились лет двадцать назад (примерно тогда, когда сам Гринуэй стал отступать с бастионов большого кинематографа в область технологических инсталляций). Кто, например, смотрит сегодня немое кино? Разве что фильм "Артист" — с точки зрения Гринуэя, "образец пошлой ностальгии".
Между тем одесситы решили доказать обратное и сверху донизу заполнили Потемкинскую лестницу в вечер показа "Огней большого города" Чарли Чаплина в сопровождении местного симфонического оркестра. Честно говоря, попав в плотную толпу и увидев женщину с коляской, штурмующую ступени, я ощутил историческую клаустрофобию, вспомнив о сцене расстрела на этой самой лестнице в "Броненосце "Потемкине"". Но никаких беспорядков не произошло — даже несмотря на то, что официанты разносили белое вино в стеклянных бокалах. Публика с восторгом смотрела и слушала чаплиновскую комедийную мелодраму, которую представила дочь классика, актриса Джеральдина Чаплин. Она напомнила о непростых творческих отношениях Чаплина и Эйзенштейна, которые не только сражались в теннис, но и соперничали в качестве главных гениев Великого Немого. Еще более сложными были отношения Чаплина с актрисой Вирджинией Черрилл, сыгравшей главную роль в "Огнях большого города". Несмотря на свой невинный облик, она была весьма тусовочной барышней из светских кругов Чикаго и каждый раз то опаздывала на съемку, то раньше убегала на очередное свидание. В конце концов, Чаплин ее уволил и взял другую исполнительницу. Но та не справилась с "невинным видом", и пришлось вернуть Черрилл, несмотря на то что та затребовала $75 в неделю — неподъемный по тем временам гонорар. Чаплин и Черрилл так и не полюбили друга друга, но из саспенса взаимной неприязни, как это нередко бывало в истории кино, родился шедевр.
Публика с восторгом смотрела и слушала чаплиновскую комедийную мелодраму
Потемкинская лестница еще не раз после Эйзенштейна становилась кинематографической декорацией — например, в фильме "Мертвая петля", где Олег Стриженов в роли знаменитого одесского авиатора Сергея Уточкина свез по ней на велосипеде свою невесту. К слову сказать, этой невестой (в жизни, а не в кино) была бабушка Андрея Халпахчи, директора киевского фестиваля "Молодость" и члена жюри одесского фестиваля. Ланжероновский спуск тоже пережил ностальгическую встречу — с итальянской звездой Клаудией Кардинале, приехавшей представить здесь еще одну классическую ленту — "Восемь с половиной". Федерико Феллини пригласил актрису сняться в самом знаменитом своем фильме в качестве символа освежающей красоты — в пику своему сопернику Лукино Висконти, который в том же 1963 году дал Кардинале роль хищной сицилианской буржуазки. Историю о соперничестве великих режиссеров Клаудия Кардинале рассказывала, куря пятую сигарету за вечер: благо, в одесских ресторанах еще не воцарились суровые европейские антиникотиновые законы. В пристрастии актрисы к табаку виноват оказался опять же Висконти: он дал Кардинале декадентскую роль Сандры в фильме "Туманные звезды Большой Медведицы", съемки длились долго, и она пристрастилась к курению.
Пока актриса делилась воспоминаниями, к компании кинематографистов присоединился известный американский режиссер Тодд Солондц. Представившись, он спросил у итальянской дивы: "А как ваше имя?" Потом долго оправдывался и говорил, что никогда никого не узнает, даже иногда самых близких людей, и в это можно было поверить, глядя на его очки с сильными диоптриями и зная специфический нрав героев-чудиков этого режиссера, с которыми можно было познакомиться по проходящей в Одессе его персональной ретроспективе. Но вскоре появился тот, кого не узнать было невозможно — хотя бы по сногсшибательным ковбойским башмакам и красной рубашке навыпуск. Это был Майкл Мэдсен, герой показанной здесь комедии "Голливудский мусор" — о двух друзьях-мусорщиках, работающих на Беверли-Хиллз и находящих на свалке кем-то выброшенную статуэтку "Оскара". Мэдсен играет в фильме самого себя и предстает всего лишь в двух коротких сценах. В одной он заходит на вечеринке в туалет и, обнаружив там двух целующихся девушек, закрывает дверь с внутренней стороны. В Одессе он, похоже, нашел благодарную аудиторию и благоприятную среду обитания. И, кажется, даже уговорил присоединиться к нему свою партнершу по "Голливудскому мусору": Дэрил Ханна станет звездой закрытия фестиваля.