Почему мы голосовали против вступления России в ВТО
Статья постоянного автора "Огонька" Владислава Иноземцева о преимуществах вступления России в ВТО ("Рынок продавца или покупателя?", "Огонек" N 25 за 2012 год) — достойный повод для дискуссии. Тем более что тогда, когда автор писал статью, Государственная дума еще не ратифицировала протокол о присоединении нашей страны к ВТО, а сейчас это решение уже стало данностью. Но господин Иноземцев, правильно спрогнозировав голосование в Думе (одна фракция — "за", три другие — "против"), обвинил нас и наших коллег, депутатов от "Справедливой России", в нежелании допустить в России более эффективную конкуренцию, в защите монополизма и госкапитализма, в пресмыкательстве перед всесильными чиновниками. Сложно не отреагировать.
Начнем с теории. На что же ориентироваться в экономической политике — на рынок потребителя или рынок продавца? В конце рынка продавца действительно тупик, точнее, обрыв, который мы наблюдали при крушении целой общественной системы в конце 1980-х годов. Но и у адептов рынка покупателя есть слабое место: разве сегодняшний финансовый кризис на Западе вырос не из потакания заемщикам на ипотечном рынке развитых стран, разве торговый дефицит США обусловлен не желанием иметь более низкие цены на потребительском рынке, а к бюджетному кризису без конца и без края в Европе приплыли не на волнах ли "рынка потребителя"?
Думается, Эрик Райнерт предельно ясно описал ситуацию: "Две утопии имеют место — гармония планирования и автоматическая гармония рынка". Покупатель всегда продавец. Не продав свои трудовые возможности за достойный доход, "экономический человек" просто не в состоянии стать активным покупателем. И выход из этого теоретического круга на практике не в бюджетных инструментах (индексация доходов, дотации производителям), а в понимании того, до каких пор и в какой форме государство должно усиливать свое влияние на экономические процессы, а когда отходить в сторону. До какого момента придерживаться политики протекционизма, а когда начать открываться.
Трудно не согласиться с господином Иноземцевым в том, что вступление в ВТО оставляет властям широкие — почти бесконечные — возможности для государственной поддержки (особенно если сравнивать с той поддержкой, которая оказывается сейчас отдельным отраслям). И действительно, о чем спор, если для сельского хозяйства допустимая поддержка в 15 раз выше той, которая имеет место сегодня? Но вопрос в том, как и кого дотировать. Все это частные и решаемые проблемы.
В то же время нельзя снимать с повестки дня вопросы о том, стоит ли связывать себе руки накануне перекройки экономического пространства, которая неизбежно начнется после преодоления кризиса; не устарели ли правила, писавшиеся для совершенно другой эпохи, тем более что в истории ВТО практически не заметно новых значимых договоренностей? И, что самое существенное, насколько наша власть способна эффективно оперировать в рамках ВТО, насколько верно она может выставлять стратегические цели и задачи?
Приведем простой пример. В период острой фазы кризиса все автомобильные державы провели акцию по замене подержанных автомобилей на новые с дотацией из бюджета производителям. Россия также реализовала соответствующий комплекс мер. Но результатом действий европейских правительств стал вывод на рынок принципиально новых моделей автомобилей, включая доступные электромобили и машины с гибридными двигателями, а в ряде стран начала формироваться сеть по эксплуатации электромобилей (Франция, Израиль). Наше же копирование зарубежной идеи дало на выходе резкое увеличение выпуска самых примитивных и дешевых моделей машин 40-летней давности.
Так можем ли мы с пользой для дела использовать международные инструменты на практике? Мы не подвергаем сомнению ни одну цифру, приведенную Иноземцевым, и даже не оспариваем его важнейший тезис, согласно которому "российские компании после вступления в ВТО действительно станут менее конкурентоспособными, но причинами этого окажется не столько конкуренция извне, сколько крайняя завышенность тарифов со стороны "естественных" монополий, исключительная неэффективность государственных институтов и упорное нежелание власти допускать на внутреннем рынке ту конкуренцию, которая могла бы подготовить компании к нормальным условиям функционирования". Однако смущает "цена" предлагаемого лекарства. Что нам выгоднее: пойти на существенные издержки в виде риска усилить сырьевую зависимость российской экономики (а открытость для многих стран стала полной катастрофой, можно вспомнить Монголию или Перу) либо все-таки продолжить внутренние усилия по изменению экономической политики (принимая во внимание, что протекционизм при целевой установке на поддержку "национальных чемпионов" в современных отраслях дал в той же Южной Корее феноменальный результат)?
Собственно, именно в этом моменте мы и расходимся с оппонентом.
Он не видит внутренних управленческих ресурсов: "Если 18 лет в Кремле никто не пытался модернизировать страну иначе как на словах, сейчас не стоит сожалеть об упущенных шансах — их просто не было". Как с этим спорить? Но если в течение последних 8 лет постоянно принимаются решения, которые осложнят нашу жизнь при ВТО, то очень даже запросто с сентября мы начнем жить в "Греции", то есть в условиях, когда внешние стандарты не соответствуют внутренним социальным возможностям.
Наш импорт в основной своей массе состоит из товаров той группы, по которым мы проигрываем в производительности труда с учетом качества в разы. К примеру, в автомобилестроении этот разрыв уже составляет 1:10, если сравнивать АвтоВАЗ и завод компании Hyundai в соседней Чехии.
Проблема заключается не во вступлении в ВТО или пребывании вне рамок этой организации. Она состоит в том, какие законодательные акты нужно принять перед вступлением в ВТО, какие меры помогут обезопасить отечественную экономику от излишних рисков, сопряженных с интеграцией в глобальные экономические структуры.
Итак, прежде всего необходимо принять федеральный закон о госрегулировании тарифов на услуги естественных монополий; пойти на реальную приватизацию (не по 7,58 или 25 процентов минус 1 акция, а вплоть до продажи контрольного пакета) крупных государственных компаний, руководствуясь при этом не бюджетными, а технологическими критериями; вернуть парламентский контроль за потоками средств, направляемых из бюджетов разных уровней в уставные капиталы госкомпаний и в поддержку предприятий с государственным участием; перестроить модель развития жилищного рынка от индивидуально-ипотечной формы в пользу аренды; пересмотреть логику "стратегических отраслей", максимально открыв космические, оборонные сектора для частного бизнеса, особенно в свете американского решения по расширению доступа частных компаний к реализации космических программ; реализовать предложение действующего премьера по децентрализации консолидированного бюджета; отменить огромные акцизы на горюче-смазочные материалы и некоторые другие. Согласитесь, не такой уж большой объем работы, максимум на год, если засучить рукава. Но представьте на мгновение, что это сделано. Уже совсем другое ощущение возможностей встретить усиление конкуренции на внутреннем рынке даже в рамках ВТО.
Кроме того, в дискуссии о ВТО практически полностью упущен региональный аспект. Это отчасти объяснимо — власть у нас вертикальная, а наиболее эффективно лоббируют свои интересы именно крупные федеральные игроки. Но отраслевой принцип абстрактен, а территориальный — приближен к практике. С отраслевой точки зрения банкротство небольшого предприятия или сокращение производства в той или иной сфере на 10-15 процентов — не проблема, но для людей на местах это может означать прекращение работы градообразующего предприятия, крах целой жизни. Вступление в ВТО противопоказано для России не только до тех пор, пока у нас остаются неконкурентоспособными некоторые крупные отрасли, но и до тех пор, пока в стране не существует действенной миграционной политики и продуманной стратегии гармоничного регионального развития.
Наша фракция проголосовала против ратификации протокола о вступлении России в ВТО потому, что с практической точки зрения это решение выглядит существенно иначе, нежели с теоретической. Стремление правительства в спешке принять законы приводит к воспроизведению прежних проблем на новом уровне. Год назад наша фракция голосовала против закона о реформе милиции. Сегодня кто-то готов осуждать нас за это?