Выставка современное искусство
В центре искусств Arts Santa Monica открылась выставка "В полном беспорядке", собравшая под крышей прихотливого здания более 30 номинантов и победителей премии Кандинского за пять лет ее существования. Впрочем, премия тут не главное: куратор выставки Андрей Ерофеев на пару с консультантом — бывшим членом жюри Жан-Юбером Мартеном сделал выставку своей мечты. Из Барселоны — ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
Целующиеся милиционеры. Манекен полицейского с топором в фуражке. Акция лауреатов другой премии, "Инновации", с фаллосом на мосту (в документации). Работа Александра Косолапова "Икона и икра", снятая с выставки "Соц-арт" в Третьяковской галерее по требованию православной общественности. Владислав Мамышев-Монро в гриме Путина на пресс-конференции и открытии, окруженный толпами новых поклонников с фотоаппаратами и смартфонами. Что это, "Запретное искусство" номер два? Нет, это выставка "В полном беспорядке", основанная на миссии культурного фонда "Арт-Хроника" по продвижению русского искусства на Запад. Премию Кандинского в разных составах уже вывозили в Лондон, Ригу и Берлин. Настал черед столицы Каталонии, по неофициальным опросам, лучшего города Земли, где море, солнце и развлечения усыпляют бдительность туристов, ежеминутно расстающихся с сумками, кошельками и оргтехникой.
Центр Arts Santa Monica расположен на самом бойком месте — бульваре Ла-Рамбла, солнечном и живом аналоге московского метро в час пик. Вход на выставку бесплатный, работает она аж до конца сентября, так что сквозь нее, можно надеяться, пройдут не миллионные, но хотя бы тысячные потоки туристов. Художников-участников можно поздравить с такой гипотетически, но все же большой аудиторией. Стратегически все сделано на пять. С самой выставкой, если судить ее по гамбургскому счету, ситуация далеко не так однозначна. Оговоримся сразу: речь все-таки идет о Ерофееве, борце за гражданские свободы против цензуры, и выискивать недочеты в его работе считается дурным тоном. Проекты Ерофеева регулярно не доходят до зрителя по политическим причинам. Сомневаться в благих намерениях куратора не приходится. Но стоит ли жертвовать точностью формулировок и внятностью экспозиции ради того, чтобы донести нехитрую мысль о том, что Россию лихорадит?
Возьмем, к примеру, свежую, с колес, живопись Алексея Каллимы, где изображены участники протестных митингов в Москве. Зачем она, если в европейских новостях и так показывают "марши миллионов"? И не сказать, чтобы она была выразительнее снимков из кочующих по соцсетям подборок. Как аргумент в пользу того, что у последнего передвижника и первого народного художника СССР Николая Александровича Касаткина есть последователи и сегодня, это годится. А вот убедить в том, что именно так надо показывать протестное движение, не удастся, особенно после куратора последней Берлинской биеннале Артура Жмиевского, поселившего в выставочный зал живых людей из "Occupy".
Драматургически "В полном беспорядке" полностью соответствует своему названию. Получился моментальный снимок мятущейся русской души, не знающей, что она больше ненавидит, поправки к Конституции или чужую севрюжину с хреном. Деление на темы не помогает. В разделе "Распад канонических церковных знаковых систем" в одной куче лежат "Хлеба" Анатолия Осмоловского, "Иконусы" Кошлякова, пустые рамки из железных прутьев от Анны Желудь и многое другое. Не говоря уже о том, в Европе распадом систем никого не удивишь, да и для России он вечно в новинку только благодаря энтузиастам из экстремистских организаций.
На пресс-конференции каталонский коллега спросил: "Вы благодарны власти за то, что она оказывает на вас давление?" Единственным честным человеком в президиуме оказался Мамышев-Путин: "Власть снова дает почувствовать себя героем, как в 1984 году, когда я начинал". А Ерофеев рассказал о том, что большинство работ после выставки будет демонтировано, и это, мол, свидетельствует о суицидальных тенденциях в художественной среде. Все это напоминало байку, рассказанную корреспонденту "Ъ" ветераном советского андерграунда Владимиром Немухиным. В 1977 году во время выставки "Неофициальное искусство из СССР" в Венеции ее устроитель — диссидент и коллекционер Александр Глезер позвонил Немухину в Москву и прокричал в трубку: "Володя! Объясняй скорее, почему твое искусство антисоветское! Корреспонденты ждут!" Что ж, повсеместную практику создания инсталляций для конкретных мест и конкретных условий с последующим демонтажом можно объяснить депрессией от происков властей предержащих. Это удобная позиция, забыть о личном и говорить только о политическом. Только на Западе она никого не убеждает, там не привыкли к такому разделению. И запомнится выставка премии Кандинского не художниками, а ошеломительным, особенно на фоне экономических проблем в культурной сфере Испании, бюджетом и утомительным мельканием кадров, превращающим художников, индивидуалистов по природе, в разноцветный пластилин, точно такой, как в инсталляции Ирины Кориной "Заключение".