"Коммерсантъ" уже сообщал о том, что в Инженерном корпусе Третьяковской галереи открыта выставка, посвященная 150-летию Василия Сурикова. На выставке представлено 90 живописных и 200 графических произведений мастера из коллекций ГТГ, Русского музея, других музеев и частных собраний. Это портреты, пейзажи, подготовительные этюды и наброски к большим картинам, а также его акварели. Прославившие же Сурикова исторические полотна остались висеть на своих местах в постоянной экспозиции Третьяковки.
На торжественном открытии выставки министр культуры Наталья Дементьева сказала, что "самое прекрасное, что сохраняется школа Сурикова, школа русской реалистической живописи". Академик Дмитрий Сарабьянов посвятил свой доклад загадкам, которые до сих пор остаются в творчестве Сурикова, а вице-губернатор Красноярского края Владимир Семенов воодушевил публику рассказом о кулачных боях, которые со времен Сурикова остаются любимым развлечением сибиряков. Единственным, кто предпочел отмолчаться, оказался президент Академии художеств Зураб Церетели. Видимо, после данного им на красноярских торжествах обещания поставить Сурикову монумент выше московского Петра I ему уже особенно нечем было порадовать собравшихся.
Выставка же создает сильно отличающийся от хрестоматийного образ художника. Вместо мощи, стихии, эпоса и трагедии зритель наблюдает безмятежность, созерцательность и даже некоторую игривость. Характерное для больших полотен Сурикова единое народное тело как будто распадается на отдельных персонажей, а те, в свою очередь, оказываются уже не абстрактными русскими типами, а вполне конкретными личностями. Суриков, как какой-нибудь зоолог-натуралист, искал для своих портретов (а потом и картин) редкие, "непорченные ничем", по его собственным словам, лица, которые водятся только где-то в сибирской глубинке.
Точно так же обычная русская природа не привлекала Сурикова-пейзажиста. Но за лучшими видами он отправлялся уже не в Сибирь, а в Италию и Испанию, словно оправдывая свои пленэрные вольности экзотической натурой. В своих поздних акварелях 1910-х годов Суриков ухитрился "совпасть" с тогда только начинавшими молодыми авангардистами, как будто благословив своим авторитетом дальнейший путь русского искусства от социально "нагруженного" сюжета к чистой живописи.
МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА