Выставка фотография
В центре дизайна Artplay открыта выставка "Народная стройка СССР": советская фотография 1920-1960-х годов из собрания таинственного Sepherot Foundation, помещающегося в Лихтенштейне и принадлежащего некоему сохраняющему инкогнито коллекционеру. Рассказывает АННА ТОЛСТОВА.
В витринах, словно в рифму к названию выставки, разложены номера журнала "СССР на стройке", пропагандировавшего по всему миру советский образ жизни и деятельности шершавым языком конструктивистских фотомонтажей и ракурсов. Языком, усвоив который невозможно научиться говорить иначе, так что у Георгия Зельмы и в 1960-х меланхолические верблюды в кадре "В Каракумы пришла вода" организованно строятся на водопой горбатой шеренгой. Шеренгой в ракурсе, как физкультурницы на Красной площади у Александра Родченко, как заводские трубы в монтажах Эля Лисицкого. Собственно, Родченко, Лисицкий и Зельма — три главных героя этой полной раритетов экспозиции. Из редкого Родченко — серия про Лилю Брик в автопробеге Москва--Ленинград, из нехрестоматийного Лисицкого — поздние фотомонтажи о "наших достижениях", похожие на слащавые сталинские открытки "Привет из Крыма". Но самое удивительное — это колоссальный архив Зельмы: с собственными и редакторскими пометами на снимках, с упоительным революционным ориентализмом репортажей из Узбекистана начала 1920-х — фотограф был родом из Ташкента.
Впрочем, выставка не только про них, она про Эммануила Евзерихина, Макса Альперта, Бориса Игнатовича, Евгения Халдея, Георгия Липскерова, Ивана Шагина, Аркадия Шайхета, Бориса Кудоярова, Дмитрия Дебабова, Роберта Диамента, Якова Рюмкина, Аркадия Шишкина, Марка Маркова-Гринберга, про всех классиков советского репортажа, вытеснивших из фотографии старорежимных гениев чистой красоты, хотя и недобитым пикториалистам вроде Николая Свищева-Паолы и Мирона Шерлинга тут нашлось место. Большинство фотографий — винтаж, а те, что обозначены как поздняя печать, все равно прижизненные и авторские отпечатки, поясняет ответственная за выставочную деятельность фонда Sepherot в России Анастасия Дегтярева.
Выставка вышла не о стройке, а обо всем, что можно было снять в приподнятом стиле, в стиле энтузиазма, оптимизма, патетики, героики. О мужественных сталеварах и улыбчивых водолазах, о парящих в поднебесье лыжниках и парашютистках, о строящихся комбинатах и только что пущенных плотинах, о руинах Сталинграда и руинах Берлина, о пионерах на Потемкинской лестнице и обвинителях в зале Нюрнбергского суда. Выставка вышла об истории советского фоторепортажа 1920-1960-х, ее куратором стал крупнейший специалист по отечественной фотографии XX века Валерий Стигнеев. Вернее, выставки не вышло совсем, потому что Валерий Стигнеев — замечательный историк, но не куратор, и найти какую-либо логику в экспонировании этого богатейшего материала трудно.
Чувствуешь себя как Али-Баба в пещере, где свалены скопом всяческие сокровища. Зато этот скоп, кажется, представляет собой точный портрет неведомого коллекционера — владельца Sepherot Foundation. Лихтенштейнский фонд специализируется на собирании русского искусства конца XVII — начала XXI века, то есть интересы у него — как у крупного национального музея, а финансовых возможностей, судя по выставленной фотографической коллекции, куда больше, и коллекционирование идет стахановскими темпами. Sepherot, появившийся на российском горизонте пару лет назад, участвует теперь чуть ли не в каждой крупной музейной выставке Москвы и Петербурга: Борис Григорьев, Константин Коровин, Александр Родченко, русская портретная миниатюра... В ближайших планах фонда — большая выставка к 100-летию ГМИИ имени Пушкина, показ живописи и графики Казимира Малевича и его ближайших учеников Николая Суетина и Ильи Чашника в Третьяковке, участие в ретроспективе Александра Родченко на одной из самых престижных частных выставочных площадок Германии — в гамбургском Bucerius Kunst Forum. И это, видимо, еще не все явленные миру стратегические запасы Sepherot. Глядя на такое разнообразие, совсем не веришь, что кто-то тут охотится за предметами своей индивидуальной коллекционерской страсти. Скорее подумаешь, будто некая уполномоченная организация планомерно осуществляет программу зарубежных госзакупок русского искусства. Госпожа Дегтярева говорит, что фотографическое собрание фонда составлялось на Западе: что-то куплено у тамошних коллекционеров, что-то — у наследников фотографов, отбывших с архивами за границу, что-то — на аукционах. Приятно все же, что какая-то часть бегущих из России капиталов вкладывается в не только материальные ценности.