Провинция не столь провинциальная

Театры Омска и Барнаула на "Золотой маске"

Фестиваль театр

Фестиваль "Золотая маска" подошел к концу — сегодня вечером в Большом театре будут названы имена лауреатов этой театральной премии. РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ пытался разглядеть кого-нибудь из них в спектаклях конкурсной программы, показанных в Москве театрами Омска и Барнаула.

Омский театр драмы первым в России поставил пьесу американца Трейси Леттса "Август. Графство Осейдж". Но точно не последним — она уже идет в новосибирском "Глобусе", наверняка будут и другие постановки. История о распаде большой американской семьи — подарок для хорошей драматической труппы: есть роли для актеров всех поколений; легко прочитываются переклички с Чеховым (а если кому-то интересно, с американскими классиками — Юджином О`Нилом и Теннесси Уильямсом); а весь театральный вечер состоит из выяснений запутанных отношений между членами семейства — мужьями и женами, сестрами, отцами и детьми. Персонажей много, узнаваемых житейских обстоятельств тоже немало: как часто бывает с успешными американскими пьесами, "Август" оказывается удачным соединением традиций классической драматургии с правилами написания сценариев мыльных опер.

Режиссер Анджей Бубень (он так много работает в последние годы в России, что называть его польским режиссером уже как-то неудобно) развернул Трейси Леттса в сторону знакомого и привычного омскому зрителю психологического театра: зритель может внимательно рассмотреть персонажей, вникнуть в их взаимоотношения, решить для себя, кому здесь сопереживать, а кого осуждать. В принципе Трейси Леттс не слишком сопротивляется. Хотя (особенно если вспомнить, что второй его популярной пьесой стала мрачная комедия "Киллер Джо") предполагает он и другие ключи: явно символической фигурой становится в пьесе служанка-индианка, как бы приходящая на место вымирающего семейства и становящаяся хозяйкой дома, да и семейные отношения у Леттса кажутся сгущенными до эксцентрических, а местами почти абсурдных, чернокомедийных концентраций.

Омский театр не то чтобы в упор не видит мрачные обобщения Леттса, ведущего разговор о крахе современной американской цивилизации и всех ее ценностей, но играет словно по касательной к ним. Едва ли не главным действующим лицом спектакля становится сам дом — вращающаяся на поворотном круге огромная конструкция, во все уголки которой может заглянуть публика. Зритель смотрит длинную и запутанную историю именно про этот умирающий дом — и ни про какой другой. Анджей Бубень поставил добротный, по-хорошему старомодный и безопасный спектакль. Поставь он его в каком-либо другом нестоличном театре, вряд ли "Золотая маска" обратила бы внимание — но в исполнении знаменитой омской труппы (отличная актриса Валерия Прокоп, которая играет умирающую мать семейства, совершенно справедливо номинирована на лучшую женскую роль) и такой "Август" обретает дополнительную основательность и весомость.

Правда, для России омская труппа — исключение, она стоит особняком. В Барнаульском театре драмы имени Шукшина ситуация более привычная, поэтому распределить большую пьесу так, чтобы к актерскому исполнению не приходилось применять деликатное слово "неровно", весьма сложно. Когда играющая заглавную роль в спектакле Романа Феодори "Мамаша Кураж и ее дети" Елена Половинкина появляется на сцене, инстинктивно подаешься вперед — какое интересное у нее лицо, какая выразительная пластика! Но проходит первая сцена, потом вторая — и напряжение, едва возникнув, спадает. Очевидно, у актрисы иная, чем требуется для этой сложнейшей роли, природа, что, увы, нельзя компенсировать тем упорством и честностью, с которыми работает Половинкина. Вообще слишком многое в барнаульском спектакле кажется обусловленным необходимостью сгладить данности распределения.

Меж тем в актив молодому режиссеру, сейчас руководящему Красноярским ТЮЗом, нужно записать не только умение энергично организовать действие на большой сцене, но и настойчивость, с которой он осваивает брехтовскую эстетику. Роман Феодори не стремится, как это иногда случается, утеплить Брехта, облегчить зрителю взаимоотношения с драматургией, которая требует включать не только эмоции, но и мысли. Кажется, в спектакле есть даже прямые цитаты из оригинальной постановки пьесы, осуществленной когда-то самим Брехтом. В барнаульской "Мамаше Кураж" есть редкие для современной провинциальной сцены — хотя бы на уровне попытки — насмешливая строгость стиля, небоязнь зала, готовность противостоять устоявшимся игровым клише.

Конечно, Феодори хотел сделать что-то остросовременное, призывающее зрителя пересмотреть принятое в современном обществе отношение к компромиссам,— и жаль, что спектакль все-таки вязнет в лишних подробностях, однообразных танцах, неточных интонациях. Во втором действии он совсем теряет остроту и приводит в никуда. Но это всего лишь частный случай. Общую же проблему выбор экспертного совета "Золотой маски" лишний раз обозначил: выставочными театральными достижениями провинциальной России оказываются спектакли, которые по-хорошему должны были бы определять уровень ее спокойных рабочих будней.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...