"Футбол выбрал нас"

Глава часового дома Hublot Жан-Клод Бивер поговорил с Машей Цукановой.

— Вы решили поддерживать футбол по воле сердца или из соображений маркетинга?

— Это было деловое решение. Выбирая, в какой благотворительный фонд дать деньги, вы можете положиться на свои чувства — одни переживают за природу, другим больно смотреть на больных раком. Скажем, я занимаюсь детьми, они не дают мне покоя, и это мой личный выбор, который я адаптировал под свой бизнес. Но в вопросах продвижения Hublot я не могу полагаться на свой вкус, здесь нужно в первую очередь думать о том, что лучше для марки. Марка — мой босс. Даже если бы мне был безразличен футбол, и я ни разу его не смотрел, я должен был выбрать его, потому что футбол помогает Hublot развиваться. Мое мнение не имеет значения, но знаете, я тоже люблю футбол.

— За кого болеете?

— Мне нравится Manchester United, я знаю каждого в команде: игроков, тренера, босса, менеджеров — они мои фавориты, и Hublot поддерживает эту команду. Когда Manchester United предложили мне сотрудничество, я охотно согласился. Хотя Hublot никогда не искал дружбы с футбольными клубами — каждый раз они выходили на нас самостоятельно. Футбол сам выбрал нас. Все началось так: помощник тренера швейцарской национальной сборной — мой друг. В один прекрасный день он заявил мне, что часовые дома — безумцы, раз не стремятся поддерживать футбол. Он объяснил мне, что футбол смотрят все от мала до велика: бедные и миллионеры, мужчины и женщины, представители абсолютно всех профессий. Я прислушался к его словам, и с этого все началось.

— Публика не сочла это решение странным?

— Конечно. Все были против. Но когда все против, это добрый знак — он указывает, что ты в авангарде. Людей пугают инновации, суть вопроса доходит до них обычно тогда, когда уже слишком поздно им заниматься. Самые новаторские идеи, концепции и изобретения сперва остаются непонятыми. Поэтому я был рад негативной реакции.

— Хронометрия в легкой атлетике — адский труд. Есть ли сложности в футбольной хронометрии?

— Ни одной. Мы просто показываем время. Тайминг важен — всего одна минута дополнительного времени может принести команде победу или поражение. Вы увидите, в Украине и Польше судьба многих матчей будет решаться на последних минутах. В футболе счет идет не на тысячные доли секунды, как в "Формуле-1", лыжных гонках или на стометровке, так что сверхточность здесь не нужна. Однако электронное табло с часами, которое рефери поднимает над головой — важный элемент игры. Оно сообщает информацию каждому игроку и зрителю. Это идеальный инструмент продвижения, потому что часы возникают в самые азартные минуты матча — во время смены игроков или при назначении дополнительного времени — и так Hublot ассоциируется с сильными эмоциями. Это куда лучше, чем рекламные панели вокруг поля. Во-первых, на них можно не обращать внимания, а во-вторых, это всего-навсего реклама, одна из многих. А электронное табло — единственное и неповторимое, его снимают камеры, внимание приковано к нему.

— Вы не находите, что дорогие часы лучше ассоциируются с дорогими машинами?

— В футболе много богатых людей. Клубы принадлежат миллиардерам, а сами футболисты — миллионеры. Да и тренерам неплохо платят. Конечно, в футбол играют и простые дети, но дети — столь же интересная для нас аудитория. Через них мы отстраиваем узнаваемость марки на будущее. Когда эти дети вырастут и заработают деньги, они выберут знакомые им с детства часы Hublot. Так что с футболом мы выигрываем дважды.

— Как-то вы сказали, что Hublot заблокировал доступ к футболу для любой другой часовой марки.

— Да, мы перекрыли его на высшем уровне. Какой-нибудь Дом может, конечно, стать партнером футбольного клуба "Шахтер" или хронометристом внутренних украинских соревнований, но выше регионального уровня ему не подняться. Мировой футбол — это чемпионат мира и чемпионат Европы, кроме них не существует других соревнований глобального значения. И оба сотрудничают исключительно с нами. Кому захочется быть локальным спонсором, когда Hublot принадлежит мировое господство? Он просто потеряет лицо.

— Когда украинские и польские часы выйдут в продажу?

— В мае. Это поздно, но мы всегда опаздываем. Вся роскошь живет опозданиями, потому что ее производят не машины, а руки живых людей. Выход нового iPad можно назначить на конкретную дату и быть уверенным, что фабрика успеет в срок, потому что Apple выпускают на конвейерах. Но мы работаем на мануфактурах, на нашем пути много преград и сюрпризов, поэтому машины вроде Ferrari или часы вроде Hublot часто запаздывают.

— Вам нравится экспериментировать с материалами?

— Это важная составляющая нашего дела. У нас как в автопроме: для рядовой машины подойдет сталь, но для гоночного болида нужны сверхлегкие и сверхпрочные материалы вроде карбона, кевлара и алюминия. Мы используем особые, порой даже космические материалы, которые найдут широкое применение лишь в будущем. Нам нравится заглядывать вперед, мы не хотим пользоваться вчерашними разработками. Поэтому мы не делаем стальных часов, это материал XVIII века. В Париже во славу стали построили Эйфелеву башню — но помилуйте, это же было в 1868 году. Сталь слишком банальна для нас.

— Банальное не всегда плохо.

— В случае с престижным — да, поэтому мы используем золото. Оно традиционно, но оно обладает ценностью, а сталь — нет.

— Ваше сотрудничество с Евро-2012 выглядит очень естественным, поскольку влиятельным покровителям футбола в Украине нравится Hublot.

— Меня очень радует, что мы естественно воссоединились с поклонниками марки через футбол. Самые сильные связи те, что складываются сами собою, они очень прочны.