Уже два месяца в "Коммерсанте" не было выпусков Украинского фонда помощи (Уфонда). Это не наша вина, а наша беда. Бюрократические проволочки и невероятная запутанность в законодательстве не позволяют нам помогать детям так, как нам бы хотелось. Вернее, как требовалось бы. Не верим мы, и не верят нам. Какой информационный повод нужен для того, чтобы вы, уважаемые читатели, захотели кому-то помочь?
специальный корреспондент Украинского фонда помощи (Уфонда)
Два месяца мы искали детей. Наверное, можно подумать, что все проблемы давно решены — лечить некого. Государство справляется со всеми вопросами без помощи жертвователей. Понимаю, прочитали и нехорошо усмехнулись. Деньги просят, письма с просьбами о помощи приходят. Только вот разберись, куда, кому и на что пойдут эти деньги? Как бы чудовищно это ни звучало, но Уфонд не собирает деньги на отчаяние и страх. Уфонд готов помогать, когда есть конкретные счета, диагнозы. Надежда на излечение, а не пустые разговоры. Когда есть готовность медучреждения принять маленького пациента и не противоречащая здравому смыслу сумма, которую просят.
В Украине, к сожалению, с этим есть проблемы. Благотворители до сих пор воспринимаются не как адекватные люди, готовые помочь в силу своих убеждений или по какой другой причине, а как богатенькие буратины, которым все равно, на что "отстегнуть" деньги. Мы готовы платить за лечение, но не готовы оплачивать бытовые проблемы тех, кому мы помогаем. Ни одна клиника не закладывает в свои сметы расходы на проезд.
Поэтому поиск ребенка, которому можно помочь, превращается в детективную историю. Вы просите средства на лечение в определенной клинике? Но, стоп, вас и так должны лечить там бесплатно! И даже очереди там нет. Вас не устраивает клиника, которую предлагаем мы, но разве болезнь выбирает?
Вчера утром в Донецком ожоговом центре умерла 19-летняя Оксана Макар, которую изнасиловали и пытались задушить и сжечь в Николаеве (см. материал на стр. 3). Несколько недель вся страна с ужасом и надеждой следила за ее судьбой. Банки не успевали принимать пожертвования, а наш постоянный партнер фонд Рината Ахметова "Развитие Украины" полностью оплачивал лечение девушки в Донецком ожоговом центре. Тем не менее средства на благотворительные счета продолжали поступать буквально до последнего дня Оксаниной жизни. Это плохо? Нет, такая гражданская активность прекрасна. Но это благотворительность экстремальная, а не осознанная. Нам страшно — мы платим. Мы переводим деньги просто потому, что такие истории на слуху и совершенно забываем о том, сколько в стране не такого экстремального. Скольким ребятишкам каждый день нужны дорогостоящие лекарства, сколько детей и родителей стоят в бесконечных очередях на якобы бесплатную медицинскую помощь... Сколько окклюдеров, имплантов, корсетов, протезов, которые каждый день могли бы спасать кому-то жизнь, невозможно купить из-за отсутствия денег и нелепых таможенных правил.
Я знаю, что в Украине есть огромное количество людей, готовых помогать тем, кому плохо,— детям, взрослым. Уже выросло поколение, для которого волонтерство — почетная социальная обязанность. Совсем молодые люди своими силами устраивают представления в детских больницах, собирают деньги для больных через социальные сети. Но государство не готово поддерживать этих людей — на законодательном уровне. Например, все, что делают ребята, каждый год устраивающие благотворительные спектакли в "Охматдете",— исключительно результат личных договоренностей с врачами. Договоренностей, которые в любой момент могут быть отменены начальством.
Уфонд тоже сталкивается с законодательной незащищенностью своей деятельности. Столько людей нуждается в помощи, и столько готовых им помочь! Помочь в каждой конкретной ситуации. И чем быстрее помочь, тем лучше. У всех же свои дела, свои проблемы. Но даже SMS-пожертвование, самый простой способ перечисления денег, в Украине отсутствует — невыгодно операторам мобильной связи. Они не имеют ни налоговых, ни социальных льгот. А те, кто хочет помочь, не может сделать это быстро, прочитав статью в газете или увидев сюжет по телевизору. Просто потому, что никто не предоставил им такую возможность. Так давайте добиваться того, чтобы помочь можно было в любую минуту.