"Шпион" — экранизация "Шпионского романа", в котором Борис Акунин традиционно имитирует классику легкого литературного жанра, а также пытается пофантазировать, какие многоходовые комбинации советской и германской разведок предшествовали началу Великой Отечественной войны. За выходом полнометражного кинофильма, который снят телеканалом "Россия", последует и телеверсия — она, вероятно, позволит глубже погрузиться в подробности шпионских интриг, а пока, на большом экране, на первый план выходят визуальные красоты: нарисованная на компьютере архитектура альтернативной Москвы 1941-го (где все-таки было построено самое высокое здание в мире, 400-метровый Дворец Советов), трюковые сцены со спецэффектами (падение с Крымского моста в Москва-реку двухэтажного троллейбуса с людьми, взлет на воздух телефонной будки, в которую въехал грузовик, покушение на Вождя с помощью авторучки), психоделические видения шпиона, допрашиваемого под воздействием препарата, стимулирующего разговорчивость. Основное же психологическое содержание фильма составляет не война шпионских интеллектов, а скорее мелодраматический конфликт между любовью и долгом, терзающий молодого героя, служащего в шпионской игре проходной пешкой.
До сих пор самым кинематографичным персонажем Бориса Акунина был, разумеется, Эраст Фандорин — сыщик, аристократ, плейбой и вообще сверхчеловек (из других акунинских сыщиков на экране появлялась только монахиня Пелагия в телефильме "Пелагия и белый бульдог"). С Эрастом Петровичем кинематографисты последний раз остановились на том, что волевым решением запихали его на государственную службу: в финале "Статского советника", снятого в 2005 году Филиппом Янковским, Фандорин, немного поколебавшись, принимает предложенный ему пост обер-полицмейстера, между тем как Борис Акунин отправляет не поладившего с великим князем героя в отставку и эмиграцию.
"Шпион", снятый дебютантом Алексеем Андриановым, тему государственной службы разворачивает как бы в обратном направлении. Новый для кино акунинский персонаж, потомок рода Фандориных Егор Дорин (Данила Козловский) — боксер общества "Динамо", выпускник разведшколы и младший лейтенант госбезопасности, по ходу фильма получающий звание лейтенанта за участие в операции по разоблачению немецкого шпиона, внедрившегося в советскую разведку. Однако радоваться карьерным успехам Дорину мешают мучительные сомнения. Много страниц акунинской книжки испещрено вопросительными знаками после слова "неужели", отражающего размышления героя, а не служит ли он злу и не являются ли старшие по званию товарищи, которыми он восхищается, плохими людьми.
На наследника Фандорина в смысле ума, проницательности и знания человеческой натуры Дорин не тянет: он если и не совсем глуп, то наивен и простодушен, а "логико-аналитические способности", приписанные ему автором романа, расходует преимущественно на знакомство с девушками, которых он расчетливо отбивает у подмосковных хулиганов, выработав для этого целую стратегию. Одна такая девушка (Анна Чиповская) с профессорской дачи в Вешняках и становится отвлекающим фактором, который не то чтобы мешает Дорину выполнять служебные обязанности, но заставляет пересмотреть отношение к самой службе. Изображать такого теленка, как Егор Дорин, которому авторы фильма, в данном аспекте покорно следующие тексту романа, не придают никаких дополнительных оттенков,— для Данилы Козловского задача, наверное, простоватая: этому актеру больше подошли бы персонажи с "двойным дном", ему бы самому играть засекреченных резидентов, а не такую щепку, плывущую по течению обстоятельств, какой выглядит Дорин. Не предлагает "Шпион" никакого актерского вызова и Федору Бондарчуку в роли старшего майора Октябрьского — самого умного, харизматичного и загадочного персонажа "Шпионского романа". Пожалуй, только раз Октябрьский-Бондарчук позволяет себе нечто неожиданное: во время танца в ресторане, когда он уводит у двух молодых людей кинозвезду Любовь Серову, старший майор, не прерывая танго, вдруг зачерпывает водички из фонтана и увлажняет себе лысину. Подобных легкомысленных деталей не хватает в "Шпионе", чьи авторы в общем-то правильно стремятся к стилистике комикса, которая представляется наиболее адекватной кинематографической формой для книг Бориса Акунина. Но, видимо, заложено в самом акунинском материале какое-то внутреннее сопротивление комиксу, какой-то несовместимый с ним элемент скрытого занудства: его книги носят вроде бы пародийный характер, но сделаны со слишком серьезным отношением к результату, к точности стилизации, в то время как в пародии самое приятное — веселье в самом процессе игры.
В прокате с 5 апреля