250 человек были задержаны в Москве после акций оппозиции. Согласованный с властями митинг на Пушкинской площади перерос в столкновения с полицией. Принимавший участие в акции депутат Госдумы Илья Пономарев поделился своими впечатлениями с ведущим Андреем Норкиным.
–– СМИ сообщают о задержании Алены Поповой, представляют ее как вашу помощницу, утверждают, что сломали ей руку полицейские. Можете что-то прокомментировать?
–– За исключением того, что она не моя помощница, а руководитель Фонда открытых проектов, который, в частности, организовывал параллельный подсчет голосов и ведет такие проекты, как "Открытое действие", "Открытая Дума" и ряд других, все остальное правда. Полиция в ходе задержания действовала очень жестко и сломала ей руку, о чем есть, соответственно, свидетельства. Она сейчас в гипсе.
–– Скажите, пожалуйста, а кто-нибудь предполагал, что настолько будут отличаться действия полицейских от действий на предыдущих массовых акциях оппозиционных?
–– Я был, например, в этом абсолютно уверен, потому что атмосфера в столице сейчас очень нервная, вообще, такая атмосфера осажденной крепости. Такого количества войск не было даже в 1993 году, стянуты они были со всех окрестных областей России, практически вся центральная Россия и Кавказ передислоцированы в столицу. В общем, такого усиления не было никогда.
И я ожидал, что будет достаточно нервная реакция, поэтому когда довольно большое количество людей на митинге изъявило желание остаться для того, чтобы продолжать общение, то я, выступая одним из последних, сказал, что предоставляю статус этому общению встречи с депутатом Государственной думы, потому что это единственный способ был остаться в правовом поле и не дать возможности полиции каким-то образом обвинить людей в организации несанкционированного митинга.
–– Я прошу, чтобы вы сейчас тут уточнили, потому что это важно: в хронологическом порядке сначала было высказано кем-то желание остаться и не уходить, после чего вы предложили организовать эту встречу с депутатом, потому что вчера вечером это выглядело несколько иначе, что, мол, сначала вы предложили, Удальцов сказал, что мы уходить не будем, но и, собственно, вот как-то все и закрутилось в фонтане.
–– Нет, нет, хронологически, я говорю, я был одним из последних выступающих…
–– Все, я понял. Скажите, а вы с господином Удальцовым не разговаривали? Для чего предложил оставаться? Он сказал, что не будет уходить, причем, вот он у нас в эфире говорит: я никого не призываю, но через минуту говорит, давайте не будем уходить, и так далее. Для чего это было сделано?
–– Люди, стоящие на сцене, чувствуют настроение в толпе. И когда целый ряд выступлений, люди начинают скандировать о том, что мы не уйдем... Раньше был лозунг "Мы придем еще", а здесь люди начинали скандировать "Мы не уйдем!", то, конечно, любой политик будет пытаться каким-то образом организовать это желание для того, чтобы это превратилось не в хаос и беспорядки, а стало бы организованным действием, и защитить людей от возможных провокаций. Собственно, Сергей, который человек абсолютно ответственный, содержательный и конструктивный, это уловил первым, соответственно, это сказал. А я, выступая последним, вот подвел под это правовую основу.
–– Скажите, пожалуйста, нет ли у вас ощущения, что вот вчерашние события демонстрируют некое размывание целостности того образа протестного движения, который складывался на Болотной и Сахарова?
–– Нет, мне так не кажется, потому что все-таки здесь инициатива идет не от политиков, а от самих людей. Посмотрите сейчас интернет, посмотрите, какое количество людей требует, чтобы было какое-то действие. К сожалению, количество горячих голов, которые просто впрямую призывают к столкновениям, очень велико.
Я считаю своей миссией и своей задачей как депутата Государственной думы удержать людей в пределах правового пространства. Я считаю, что возможности все для этого еще не исчерпаны, я считаю, что если мы будем наращивать именно мирный и конструктивный протест, то мы добьемся успеха. В конце концов, мы-то требуем соблюдения закона, а противоположная сторона его активно нарушает.
–– Илья Владимирович, а кого вы ждете на этих митингах? Потому что сначала после декабря было понятно: было раздражение от украденных голосов на выборах в Думу, потому было ожидание и итоги президентских выборов. Но даже по оценке "Голоса" Путин победил в первом туре. Чем вы мотивировать будете сейчас? Тем более после вчерашнего жесткого разгона митинга на Пушкинской.
–– Нет, насчет оценки "Голоса" –– "Голос" говорит, что если бы голоса считались полностью честными, то это было бы 50%. Но это уже после того, как были организованы массовые "карусели". Поэтому мы не можем сказать, что Путин победил в первом туре, потому что были фальсификации, просто в другой форме. И поэтому, конечно, мы не можем признать того, что он победил в первом туре. Должен быть второй тур. И мы должны его требовать.
–– То есть, это один из аргументов?
–– Это просто главный аргумент. Еще раз скажу, мы придерживаемся позиции закона. Кто бы там ни победил, в конечном итоге.
–– Вы считаете, что этого достаточно будет для того, чтобы люди продолжили в мирных акциях участвовать? Даже несмотря на возросший риск силового подавления выступлений?
–– Я думаю, что достаточно. Я думаю, что очень большое количество людей выйдет в эти выходные. Мы будем удерживать и людей от силовых действий и правоохранительные структуры от необоснованного применения силы.
"Протестное движение сойдет на нет?" Такой опрос проводит "Коммерсантъ FM" на своей странице в Facebook. Проголосовать и поделиться мнением можете и вы.