Слова Владимира Путина должны подействовать на оппозицию как "отрезвляющий душ". Об этом в эфире "Коммерсантъ FM" заявил замсекретаря президиума генсовета ЕР Андрей Исаев. Участники и организаторы уличных акций должны отказаться от провокаций, считает он. Политолог Дмитрий Орешкин обсудил ситуацию с ведущим Романом Карловым.
— Как вы можете прокомментировать сегодняшнее заявление Владимира Путина?
— Во-первых, это серьезно. Потому что если Владимир Владимирович знает, что кого-нибудь грохнут, то действительно могут грохнуть. Тут только надо иметь в виду, что пока со стороны оппозиции никаких провокаций не было, что характерно. Были вполне законные уличные шествия, были вполне законные наблюдения за подсчетом голосов, были вполне законные обращения в суд. А вот то, что эти действия сильно встревожили власть, это очевидно.
Заявления Владимира Владимировича Путина преследуют две цели. С одной стороны, напугать: может быть, ведь и грохнут кого-то, правда. А с другой стороны это то, что называется на их языке "разводка". То есть если заранее предупредить, то потом все вскрытые случаи вброса, фальсификаций, подделок бюллетеней можно будет свалить на этих самых нехороших оппозиционеров. Они сами-де подделали, а потом сами-де судятся. Не очень богатая с точки зрения креатива разработка. И уж если они за это хватаются, значит, совсем у них плохи дела.
— А могут слова Путина наоборот даже подстегнуть определенные силы к тому, о чем он говорил?
— Не совсем понимаю вопрос. Кто, какие силы?
— Могут ли они спровоцировать эти провокации? Простите за масло масляное.
— Я не понимаю, как можно спровоцировать провокации. Провокации обычно используются для того, чтобы переложить вину на кого-то другого. То, что выборы фальсифицируются заинтересованными в победе партии власти силами, мне кажется, очевидно. То, что оппозиция ничего не провоцировала до сего момента, мне тоже кажется очевидным. В то время как власть, например, провоцировала критические настроения по отношению к оппозиции, обвиняя ее в том, что она работает за деньги госдепа, заведомо занижая число активистов оппозиции.
Например, говорили, что на митинге на Болотной площади было 36 тысяч человек, хотя любому, кто хоть раз в жизни ходил на большой футбол в Лужники, где максимум 100 тысяч вмещается, было понятно, что толпа соизмерима по размерам. То есть скорее мы наблюдали попытки спровоцировать, попытки как-то взорвать ситуацию со стороны власти. Оппозиция вела себя очень законно, очень терпеливо и очень доброжелательно. Мы не видели никакой истерики, никакой агрессии, никаких призывов кого-то там распять или каким-то образом еще незаконным наказать. Так что, мне кажется, что ситуация обостряется.
Как оппозиция может спровоцировать власть на какие-то незаконные действия, я плохо себе представляю. Оппозиция может власть напугать и заставить перейти к незаконным действиям. Вот этот процесс мне кажется объективный. Он имеет место, раз уж сам премьер-министр об этом заговорил. Но это не есть провокация. Это есть легальная деятельность, направленная на справедливый подсчет голосов и опять же законный, предусмотренный законом об основных гарантиях избирательных прав контроль за подсчетом голосов. Это, по-видимому, очень смущает тех людей, которые привыкли побеждать в бесконтрольных условиях.