Зимние тезисы

4 марта в России прошли президентские выборы, уверенную победу на которых социологи прочили Владимиру Путину. В преддверии этого запланированного успеха обозреватель "Власти" Дмитрий Камышев изучил предвыборную программу возвращающегося в Кремль премьера и пришел к выводу, что реализация некоторых обещаний Путина может всерьез угрожать выстроенной им же властной вертикали.

Этот номер "Власти" был подписан в печать еще до того, как стали известны предварительные результаты голосования. Но даже если 4 марта произошло чудо и Владимир Путин вопреки настойчивым и почти единодушным заверениям социологов не выиграл с уверенным отрывом в первом же туре, сомневаться в его окончательной победе все равно не приходится. А потому уместно уже сейчас задаться вопросом о том, какой будет Россия при "новом Путине", появление которого в ходе президентской кампании в один голос пророчили не только сторонники действующего премьера, но и некоторые из его противников.

По ту сторону выборов

О том, "что день грядущий нам готовит" в случае избрания того или иного кандидата в президенты, рядовые избиратели обычно узнают из его предвыборной программы. Но у кандидата Путина, в отличие от его конкурентов, официальной личной программы не было: штаб премьера, видимо, решил строго блюсти требования закона о выборах президента, согласно которым предвыборную программу обязан обнародовать не сам кандидат, а выдвинувшая его партия. Поэтому о том, что ждет страну после возвращения в Кремль Путина, россиян в общих чертах проинформировала "Единая Россия" в своей "Предвыборной программе на выборах президента 4 марта 2012 года".

Правда, сам премьер в стороне от предвыборной агитации тоже не остался, но предпочел общаться с избирателями по другим, менее официальным каналам. В наиболее концентрированной и в то же время доходчивой форме его представления о будущем России были изложены в семи программных статьях, публиковавшихся по понедельникам с 16 января по 27 февраля в различных центральных газетах. Судя по тому, что на встрече с доверенными лицами 29 февраля Путин почти дословно цитировал главные положения этих публикаций, именно эти статьи он считает своей настоящей предвыборной программой. И, соответственно, именно от этой печки имеет смысл плясать, чтобы понять, какой станет Россия после "второго пришествия" ее второго президента.

Самые общие выводы из этих статей состоят в следующем. Во-первых, после избрания Путина жить россиянам станет не только лучше (прежде всего в материальном плане), но и веселее (в частности, благодаря возросшей политической конкуренции, созданию цифрового телевидения и широкому развитию художественной самодеятельности). Во-вторых, некоторые обещания будущего президента снабжены конкретными датами, что позволило "Власти" составить календарь на период до 2050 года, из которого каждый россиянин может узнать, когда ему следует ожидать наступления того или иного вида счастья (см. стр. 18). Наконец, в-третьих, можно полагать, что в некоторых сферах общественной жизни изменения будут не слишком значительными. К примеру, внешняя политика, судя по статье в "Московских новостях" от 27 февраля, останется практически неизменной. А публикация в "Независимой газете" от 23 января, посвященная национальным проблемам, свидетельствует о том, что готовых рецептов решения национального вопроса у Путина по-прежнему нет, вследствие чего ему пока приходится ограничиваться лишь общими словами о "едином народе" и "гармоничном развитии поликультурной общности".

А вот для более детального анализа программы Путина "Власти" пришлось произвести дополнительный отбор. Сначала из всех обещаний премьера мы выбрали наиболее конкретные и наименее несбыточные. На этом этапе отсеялся, скажем, замечательный, но не содержащий механизмов реализации пункт о "ликвидации откатов при использовании государственных денег как на федеральном, так и на региональном уровнях". Затем из получившегося "лонг-листа" были отобраны те предложения, которые, на наш взгляд, могут привести к изменению самих основ нынешней системы власти. И таких обещаний оказалось вполне достаточно, чтобы предположить, что их выполнение способно привести если и не к демонтажу, то по крайней мере к радикальной перестройке выстроенной Путиным властной вертикали.

Наиболее важными в этом смысле представляются те пункты неформальной путинской программы, которые касаются местного самоуправления, и прежде всего предложение "для преодоления зависимости от подачек сверху" передать на уровень муниципалитетов "все налоги от малого бизнеса, который сейчас работает в условиях специальных налоговых режимов".

Это означает, что у местных властей появится мощный финансовый ресурс, объем которого будет зависеть лишь от их собственных усилий по стимулированию малого бизнеса на подведомственной им территории. В отличие, например, от находящихся сейчас в местном ведении земельного налога и налога на имущество физических лиц, размер поступлений от которых определяется скорее общей экономической ситуацией в стране. Получив такой ресурс, муниципалитеты наверняка станут самостоятельнее не только в финансовом, но и в политическом плане. А стало быть, могут уйти в прошлое и привычные "вертикальные" методы политического руководства, описываемые нехитрыми формулами вроде "миллион рублей в районный бюджет за каждые 5% в пользу "Единой России"".

Похожий эффект могут иметь и инициативы Путина о развитии на муниципальном и региональном уровне "интернет-демократии", в рамках которой "оценку народа должны получать чиновники, занимающие ключевые должности" — например, начальник районного отдела полиции или руководитель районного центра ЖКХ. Ведь если местные начальники уже "по итогам первого года работы" пару раз лишатся должности в результате такого интернет-опроса, то на третий раз новый руководитель, возможно, начнет гораздо внимательнее относиться к "пожеланиям снизу" — чего, по мнению многих граждан, как раз и недостает большинству нынешних начальников всех уровней.

Развитию конкуренции в сфере социальных услуг должен поспособствовать переход "везде, где это возможно", на нормативно-подушевое финансирование — "когда деньги закрепляются за гражданами, которые обращаются за услугами". Левые, правда, эту идею жестко критикуют, опасаясь коммерциализации образования, здравоохранения и культуры. Но на Западе такой принцип работает достаточно успешно, уменьшая зависимость гражданина от государства.

Наконец, в определенной мере подорвать устойчивость нынешней политической системы способен и предложенный премьером новый порядок формирования Счетной палаты (СП). По мнению Путина, кандидаты на должности председателя СП и ее аудиторов "должны выдвигаться не президентом, как сейчас, а советом Госдумы на основе согласия с кандидатурой всех фракций". Но поскольку добиться такого согласия, как показывает думская практика, можно лишь путем пропорционального представительства различных политических сил, в составе СП в таком случае обязательно появятся выдвиженцы оппозиции. Которым, скорее всего, трудно будет удержаться от того, чтобы разоблачить какие-нибудь махинации представителей исполнительной власти и тем самым официально подтвердить устоявшееся мнение о засилье во власти "жуликов и воров".

В программных статьях нового старого президента есть и другие пункты, способные реально повлиять на устойчивость нынешней вертикали власти. Правда, результативность этих мер во многом будет зависеть от того, насколько далеко готовы зайти власти в их реализации.

Так, инициатива Путина "выделить коррупционно опасные должности", обязав занимающих их чиновников "соглашаться на абсолютную прозрачность, включая расходы и крупные приобретения семьи", не приведет к должному эффекту, если единственным источником информации о благосостоянии госслужащих, как и прежде, останутся заполненные ими же декларации. А план превращения госкорпораций "в публичные компании с продажей пакетов акций", равно как и обещанное снижение "доли участия государства в некоторых сырьевых компаниях", будут иметь смысл лишь в том случае, если новообразованные АО перестанут пользоваться нынешними не всегда обоснованными преференциями со стороны государства.

Примерно то же самое можно сказать и о таких предложениях премьера, как "наполнить реальным содержанием заложенную в законе процедуру парламентских расследований" или "ввести практику административного судопроизводства для специального рассмотрения споров граждан с чиновниками", в рамках которого "бремя доказывания возлагается на административный орган, а не на человека". Сами по себе эти инициативы выглядят весьма многообещающе, поскольку они вроде бы должны повысить ответственность госорганов перед гражданами. Однако в рамках нынешней системы власти такие изменения, скорее всего, окажутся чисто косметическими.

Скажем, думская оппозиция уже на следующей неделе готова запустить процедуру парламентского расследования фальсификаций на последних думских выборах (по закону такое расследование можно инициировать лишь по окончании президентской кампании). Но для этого необходимо большинство голосов, которого у оппозиции нет, а поддержит ли эту инициативу "Единая Россия" — еще большой вопрос. Ну а предоставление гражданам права оспаривать решения органов власти в административных судах может быть легко нейтрализовано "басманным правосудием", по канонам которого показаниям любых представителей власти (будь то полицейские, сотрудники администраций или члены избиркомов) суды, как правило, верят куда охотнее, чем свидетельствам обычных россиян.

Правда, все эти рассуждения могут оказаться бессмысленными, если у Владимира Путина после 4 марта найдутся достаточно убедительные поводы для того, чтобы не выполнять свои предвыборные обещания.

Таким поводом, к примеру, может стать серьезное обострение политической ситуации, связанное с попытками оппозиции оспорить итоги выборов. В этом случае избранный президент вполне может отказаться от некоторых ранее озвученных либеральных инициатив, сославшись на необходимость хотя бы временного укрепления вертикали власти для борьбы с "оранжевой угрозой". Кроме того, пересмотреть прежние планы Путина может заставить и пресловутая вторая волна мирового экономического кризиса. Ведь на фоне традиционного для таких периодов усиления госрегулирования в экономике либеральные политические новации будут смотреться просто неуместно.