Проблемные места

Массовые невозвраты кредитов активизировали судебную практику. Проверку судом прошли, пожалуй, все положения кредитных и других связанных с ними договоров, признание которых недействительными позволило бы не выполнять обязательства. Но на сегодня судебная практика в этом сегменте приведена к единому знаменателю, а ее изучение позволит минимизировать риски неуплаты в будущем.

Ирина Гончар

Положения кредитных договоров традиционно входят в число наиболее часто обжалуемых, и эти споры, как правило, решаются в судебном порядке. Ситуация особенно обострилась после кризиса 2008 года, когда число споров возросло в разы, и в каждом случае искались все новые способы, с одной стороны, не платить по займам или вывести их из-под обеспечения, а с другой — взыскать проблемную задолженность.

Один из приемов, который пытались использовать заемщики,— несоответствие валюты кредитования (если это не была гривна) гражданскому законодательству как основание для недействительности и кредитного договора, и договоров, направленных на обеспечение его исполнения. Главный аргумент сводился к тому, что валютные кредиты можно было предоставлять исключительно при наличии генеральной или индивидуальной лицензии на осуществление валютных операций у обеих сторон сделки.

Сейчас, как известно, банкам запрещено выдавать потребительские кредиты в иностранной валюте (физическим лицам). Соответствующие изменения были внесены в закон "О защите прав потребителей" законом "О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно регулирования отношений между кредиторами и потребителями финансовых услуг" от 22 сентября 2011 года (вступил в силу 16 октября прошлого года). Но его действие распространяется исключительно на правоотношения, возникшие после вступления в силу изменений, поскольку, как неоднократно отмечали суды, акт гражданского законодательства не имеет обратного действия, кроме случаев, когда он смягчает или отменяет гражданскую ответственность лица.

Требования к условиям договора в части валюты сделки не являются нормами, которые устанавливают или отменяют гражданскую ответственность. Однако для ранее выданных кредитов вопрос сохраняет актуальность. Предпринимались попытки доказать неправоту банка как в хозяйственных, так и в общих судах. Например, решением Хозяйственного суда Донецкой области от 8 сентября 2009 года по делу N1/207, которое устояло в апелляционной инстанции, с ООО "Кристалл" в пользу Райффайзен Банка Аваль была взыскана задолженность по кредитному договору, цена которого определялась в долларах США. Однако Высший хозяйственный суд Украины (ВХСУ) 2 марта 2010 года отменил эти решения, поскольку счел, что суды недостаточно всесторонне рассмотрели дело именно в части валютного регулирования. Так, не была дана оценка доводам ответчика, что в 2007 году лицензией Райффайзен Банка Аваль не могло быть предусмотрено права на использование иностранной валюты как средства платежа, в том числе под видом "других операций с валютными ценностями на валютном рынке Украины", а также отсутствию индивидуальной лицензии на использование иностранной валюты у заемщика.

Спор не разрешен до сих пор: ВХСУ направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции, который приостановил производство по нему, поскольку в местном районном суде слушается дело о признании недействительным договора, на основании которого банк требует взыскания задолженности.

Впрочем, сегодня судебная практика в части валюты кредитов сформировалась таким образом, что суды признают недействительными договоры в случае отсутствия генеральной лицензии на осуществление операций с валютными ценностями и у заемщика, и у банка. При наличии лицензии хотя бы у одной из сторон сделка признавалась действительной.

Немалую роль в формировании такой правовой позиции сыграло гражданское дело при участии ОТП Банка. Высший специализированный суд по рассмотрению гражданских и уголовных дел (ВССГУД) определением от 17 декабря 2010 года оставил в силе решение Печерского районного суда Киева по иску физического лица--поручителя к ОТП Банку и заемщику о признании недействительными договоров кредита и ипотеки (имущественного поручительства).

ВССГУД согласился с позицией Печерского суда, признав: законодательством Украины не предусмотрено, что банковская лицензия, разрешение и приложение к разрешению НБУ дают гражданам Украины право осуществлять операции в иностранной валюте (платить в иностранной валюте по кредитным обязательствам). Это нарушает императивные положения о валюте обязательств, содержащиеся в Гражданском кодексе (ГК) и декрете Кабинета министров "О системе валютного регулирования и валютного контроля". То есть кредитный договор является недействительным, а в силу предписаний ч. 2 ст. 548 ГК недействительное обязательство не подлежит обеспечению, и недействительность кредитного договора влечет недействительность ипотечного.

Это решение вызвало новую волну исков, но заемщики радовались недолго. Правовую позицию ВССГУД подкорректировал Верховный суд Украины (ВСУ). Ссылаясь на ст. 5 вышеуказанного декрета как основного законодательного акта, регулирующего валютные правоотношения, суд постановил: наличие письменного разрешения (генеральной лицензии) банка является достаточным правовым основанием для выдачи валютного кредита. Банкиры вздохнули с облегчением, но защитники прав заемщиков стали заявлять о фактическом давлении на суды банковского сектора, представители которого подняли панику, предвидя крах финансового сектора в случае, если бы решение Печерского райсуда осталось в силе.

Ипотечные страсти

Упомянутое выше постановление ВХСУ по делу ООО "Кристалл" можно назвать хрестоматийным в контексте действительности смешанных кредитных договоров. Суд обратил внимание на необходимость соблюдения требований законодательства, выдвигаемых к каждому из соглашений, включенных в комплексный договор, а также на то, что нужно устанавливать действительность договора, если речь идет об исполнении обязательств по нему.

Поскольку это прежде всего кредитный договор, то к нему применяются положения ГК о займе, если иное не следует из сути кредитного договора. Одним из таких исключений является момент вступления в силу кредитного договора. В отличие от договора займа, который считается заключенным с момента предоставления средств, кредитный является консенсуальным и считается заключенным с момента достижения согласия по всем существенным условиям. То есть он вступает в силу до фактической передачи денежных средств.

При этом, согласно, правовой природе кредитного договора обязанности заемщика возникают только после исполнения обязательства кредитодателя. Это значит, что судам стоит проверять факт предоставления кредита. В данном случае имел место комбинированный договор, который также содержал нормы ипотечного. Во-первых, это означает, что договор мог заключать исключительно собственник недвижимого имущества, а во-вторых, поскольку ипотечные договоры подлежат обязательному нотариальному удостоверению, то такое обеспечение кредитного обязательства является действительным только при условии наличия нотариального удостоверения, с момента которого договор вступает в силу. Более того, любые изменения ипотечного договора должны быть удостоверены нотариально.

Ставка на повышение

Однако даже нотариально удостоверенный ипотечный договор не гарантирует обеспечения исполнения обязательства. Его юридическая сила напрямую зависит от юридической силы основного, кредитного, договора, а также его соблюдения.

Так, многие банки остались без обеспечения обязательств должников именно потому, что не уделили должного внимания поручителям, в том числе имущественным — для действительности договоров поручительства необходимо согласовывать повышение процента за пользование кредитом с поручителем.

Одним из первых судебных решений по этому вопросу стало постановление ВХСУ от 30 марта 2011 года, оставившее в силе решения по иску ЧП "Химагроцентр" к Акционерному промышленно-инвестиционному банку о прекращении хозяйственных отношений между сторонами по ипотечному договору в связи с изменением условий кредитного договора.

Правовая позиция судов основана на предписаниях ч. 1 ст. 559 ГК ("поручительство прекращается в случае изменения обязательства без согласия поручителя, если такое изменение привело к увеличению объема его ответственности"), подкрепленных предписаниями ч. 2 ст. 19 закона "Об ипотеке", согласно которой любое увеличение основного обязательства или процентов по основному обязательству, кроме случаев, когда такое увеличение прямо предусмотрено ипотечным договором, может быть осуществлено после государственной регистрации соответствующих сведений об изменении условий обременения недвижимого имущества ипотекой. В данном случае имело место неоднократное повышение процентной ставки за пользование кредитом без уведомления об этом истца-ипотекодателя, при этом, как нетрудно догадаться, ни первое, ни второе предписание закона не было соблюдено.

Одновременно с этим суд закрепил позицию, согласно которой к отношениям, возникшим из договора ипотеки, в полной мере применимы предписания ст. 559 ГК, регламентирующей основания прекращения поручительства.

Правильность такой позиции подтвердил и Верховный суд постановлением от 21 ноября 2011 года, согласившись, что требования банка к поручителю необоснованны, поскольку, вопреки условиям договора поручительства, банк без согласия поручителя изменил условия кредитного договора, дважды повысив процентную ставку.

Суд отметил, что в результате такого увеличения объем ответственности поручителя увеличился, и на основании ч. 1 ст. 559 ГК поручительство было прекращено в момент первого повышения процентной ставки.

Муки поруки

В то же время суды встали на сторону банков в вопросах, связанных с правом предъявления требований, обусловленных неисполнением кредитных обязательств заемщиком. Например, банки свободны в выборе ответчика и могут предъявлять иски отдельно к заемщику, поручителю (одному из поручителей), к заемщику и поручителю (всем заемщикам и всем поручителям) на свое усмотрение.

Точку в этой дискуссии в середине декабря 2011 года поставил ВСУ, подтвердив, что по договору поручительства, согласно ч. 1 ст. 553 ГК, поручитель поручается перед кредитором должника за исполнение обязательства последним и отвечает перед кредитором за его нарушение, а согласно ст. 554 ГК, в случае нарушения должником обязательства, обеспеченного поручительством, должник и поручитель несут солидарную ответственность, если иное (субсидиарная ответственность поручителя) не предусмотрено договором. Эти нормы, по мнению ВСУ, устанавливают не порядок распределения ответственности, а гарантию, что поручитель в случае чего будет нести ответственность в не меньшем объеме, чем должник, включая уплату основного долга, процентов, неустойки, возмещение убытков, если иное не установлено договором поручительства.

То есть в случае нарушения обязательства и должник, и его поручители становятся солидарными должниками кредитора. Следовательно, по предписаниям ст. 543 ГК, в случае солидарного обязательства должников (солидарных должников) кредитор имеет право требовать исполнения обязательства частично или в полном объеме как от всех должников вместе, так и от любого из них в отдельности. Ведь закон не устанавливает обязательного процессуального соучастия, а, напротив, позволяет истцу обратиться в суд к каждому из должников отдельно.

Долг процентами красен

Как известно, по общему правилу, проценты на проценты не начисляются. То есть ответственность за просрочку основного обязательства в виде пени, инфляционных начислений (если обязательство выражено в национальной валюте) может наступить, а вот за неуплату процентов — нет. Однако это не касается сумм, присужденных по решению суда, в случае неисполнения решений судов.

Так, в ноябре-декабре 2011 года Верховным судом был принят ряд постановлений, в которых дано определение денежным обязательствам и предусмотрена ответственность за их нарушение.

В частности, под денежным обязательством следует понимать любое обязательство, суть которого состоит в необходимости уплатить деньги, будь то возврат кредита или плата за услугу. И такое денежное обязательство, как и любое другое, в силу ч. 2 ст. 625 ГК может возникать на основании договора, причинения вреда или судебного решения.

Следовательно, в случае неисполнения решения суда, которым постановлено взыскать определенную сумму за все время неисполнения решения, взыскатель может требовать выплаты инфляционных начислений и трех процентов годовых на всю невыплаченную сумму по судебному решению. И такое право не зависит от того, открыто исполнительное производство или нет.

Вместе с тем, работая с клиентами, банкам стоит принимать во внимание решения Конституционного суда N15-рп/2011 от 10 ноября 2011 года, согласно которым заемщики являются потребителями, и на них в полной мере распространяется действие п. 22, 23 ст. 1, 11 закона "О защите прав потребителей" — как на правоотношения, возникшие на стадии заключения договора потребительского кредита, так и при его исполнении. В частности, банки обязаны давать полную информацию о потребляемой услуге непосредственно клиенту, без ссылок на документы, которые не предоставляются непосредственно, чтобы не сформировать ложного понимания сути правоотношения.

В целом можно констатировать, что за три года активных тяжб сформировалась судебная практика по ключевым спорным вопросам кредитных правоотношений. Используя ее при заключении и исполнении договоров, можно избежать ряда ошибок, которые впоследствии приведут в суд. Однако право, равно как и способы его нарушения, не стоит на месте, а следовательно, будет развиваться и судебная практика.