Что посеял Хоуард Хоукс

"Нечто"

(The Thing from Another World, 1951)

Здоровенный лысый мужик (Джеймс Арнесс) в комбинезоне мечется по американской арктической станции: капитан ВВС Хендри (Кеннет Тоби) поливает его керосином из импровизированного огнемета. Штафирка-журналист поигрывает топориком, позаимствованным на кухне. Козлобородый ученый Кэррингтон (Роберт Корнтуайт) верещит, что столь ценного представителя инопланетной цивилизации ни в коем случае нельзя шинковать или поджаривать. А невозмутимая Никки (Маргарет Шеридан), единственная на станции женщина, интересуется, не хочет ли кто-нибудь еще кофе, а дабы Хендри не распускал руки, поит его текилой, предварительно привязав к стулу: арктическое садо-мазо. Нам предлагают поверить, что вот этот лысый амбал — пилот инопланетной летающей тарелки, "Нечто", невзначай размороженное чудаковатым дневальным, который накинул на глыбу льда, в коей покоился монстр, электрическое одеяло. Можно было бы сказать, что, мягко говоря, недорогой то ли фильм ужасов, то ли научно-фантастический опус интересен лишь как первая экранизация повести Джона Кэмпбелла "Кто идет?" (1938), известной всем по фильму Джона Карпентера (1982). Поверхностное сравнение будет однозначно не в пользу Ниби. Те спецэффекты, которые наличествуют на экране, иначе как издевательством не назовешь. Пессимизм Кэмпбелла и Карпентера, согласно которым космическая гадина будет переселяться из полярника в собаку, а из собаки в полярника, пока не отравит своими спорами все живущее, отвергнут. В 1951 году, очевидно, предположение, что белозубый офицер или честная американская лайка могут оказаться лишь сосудом, вмещающим мерзкую марсианскую начинку, приравняли бы к измене родине. Из битвы с Нечто извлечена практическая мораль в духе холодной войны — "Следите за небом!", а то, не дай бог, русский или китайский десант прохлопаете. Но все гораздо забавнее. Продюсер фильма — Хоуард Хоукс. Великий Хоукс, создавший эталонные образцы всех жанров, за которые брался (гангстерский фильм "Лицо со шрамом", 1932; нуар "Большой сон", 1946; вестерн "Рио Браво", 1959), постоянно был в карточных долгах, как в шелках. Поэтому, ожидая начала съемок вестерна "Большое небо", взялся за производство дебютного фильма своего бывшего монтажера Кристиана Ниби. Поговаривают, впрочем, что не только за постановку: Ниби якобы был "зиц-председателем" при реальном режиссере Хоуксе, которому было как-то неудобно подписывать своим именем такую лабуду. Но почерк Хоукса, конечно, узнаваем. Прежде всего потому, что "Нечто" — не столько фантастика, сколько мужское, военное кино. Роковая атмосфера станции — и без того отрезанной от всего мира — вокруг которой еще и бродит Нечто, напоминает об аэродромах, с которых уходили в последний полет военные или гражданские (неважно) летчики в "Сегодня мы живем" (1933) или "Только ангелы имеют крылья" (1939). Именно грубоватые отношения командира и подчиненных, штатских и военных, мужчин и женщины представляют для Хоукса интерес. А что касается Нечто, то его природа описана в фильме в духе, заставляющем вспомнить о "Вторжении помидоров-убийц". Нечто — это такой овощ, суперморковка, отличающаяся от обычной морковки лишь тем, что Нечто — лысый, антропоморфный вампир. А если посеять споры, обнаруженные в откушенной собаками ручище Нечто (не волнуйтесь, он отлично регенерируется), да еще и полить кровушкой или плазмой, то уже к утру на грядке взойдут плачущие, как голодные младенцы, растения, мечтающие полакомиться полярниками.

"Билль о разводе"

(A Bill of Divorcement, 1932)

Один из первых фильмов Джорджа Кьюкора наследует у пьесы Клеменс Дэйн все достоинства, которыми не может не обладать добротная британская драма. Дебютантка Кэтрин Хепберн (продюсер Селзник категорически возражал против этого "пугала") блестяще ведет дуэт с маститым Джоном Бэрримором. От любого иного достойного, но скучного опуса такого рода фильм отличается ненавязчиво нарастающим градусом абсурда. Мэг (Билли Бурк), заочно разведясь с композитором Хилари (Бэрримор), давно и прочно обжившим психушку, начинает новую жизнь с любимым человеком. У ее дочери Сидни (Хепберн) тоже все в порядке с юношей, сулящим счастливое житье в Канаде и штук двадцать детей. "Здравствуйте, я ваша тетя!": Хилари, резко придя в себя, заявляется в дом, требуя любви и ласки. Попутно выясняется, что его безумие — не результат фронтовой контузии, а наследственное проклятие. Все, как один, прекраснодушные герои заламывают руки и соревнуются в благородстве, пока Сидни не берет на себя решение всех проблем, достаточно радикальное, чтобы зрители в финале не рыдали, а потешались.

"Помести чудовище на первую полосу"

(Sbatti il mostro in prima pagina, 1972)

Фильм Марко Белоккио, нашумевшего скандальным опусом о вырождении буржуазной семьи "Кулаки в карманах" (1965), а затем предупредившего общество, что "Китай близко" (1967),— одна из первых ласточек политического кино Италии, вдохновленного доносившимися с улицы взрывами и автоматными очередями. Что не мешает ему быть вторичным по отношению к гениальному "Следствию по делу гражданина вне всяких подозрений" (1970) Элио Петри. Великий Джан Мария Волонте вновь играет лощеное чудовище, манипулятора и палача. Но не полицейского-убийцу, а редактора правой газеты Бизанти, ратующего накануне выборов за восстановление смертной казни. "Чудовище" — молодой коммунист, облыжно обвиненный в изнасиловании и убийстве. Справедливость по отношению к символической жертве пытается восстановить еще не утративший остатки совести репортер Роведа (Фабио Гарриба). Беда в том, что смотреть фильм имеет смысл разве что ради Волонте. Все понятно с первых же кадров, все настолько праведно гневливо и схематично, что от благородства Белоккио скулы сводит.

"Вирджинец"

(The Virginian, 1929)

Вестерн Виктора Флеминга трогательно и неожиданно напоминает советскую колхозную мелодраму. В конце концов, что такое ковбойский поселок на Диком Западе, как не своего рода колхоз, одушевленный общей мечтой. Принарядившийся ковбой по прозвищу Вирджинец (Гэри Купер), теребя в руках шляпу, неловко признается в любви присланной из Новой Англии училке (Мэри Брайан), пугающейся любой встречной коровы, так, как объяснялся бы в любви такой же, но московской штучке тракторист-стахановец. Объяснение, заметьте, замаскировано под обсуждение "Ромео и Джульетты": повышая культурный уровень на селе, училка заставила Вирджинца прочитать достаточно нелепую, на его взгляд, трагедию. Но Дикий Запад все же не Нечерноземье, хотя — как сказать. Злодей Трампасс (Уолтер Хьюстон), ворующий скот, вполне сойдет за троцкиста-вредителя. А совращенный им Стив (Ричард Арлен) закончит жизнь в петле: как ни жалко Вирджинцу друга, нормы социалистического — извините, капиталистического — общежития не имеет право нарушать никто.

"Дом на краю парка"

(La Casa sperduta nel parco, 1980)

Руджеро Деодато — не имя режиссера, а диагноз. В советский прокат как-то попали его безобидные поделки "Женщины и берсальеры" (1968) и "Спасите "Конкорд"" (1979), но прославился экс-ассистент великого Роберто Росселлини фильмами с говорящими названиями: "Урсус, киргизский ужас" (1964), "Гунгала, голая пантера" (1968) и "Каннибальский холокост" (1980). "Дом" — апофеоз Деодато. Фильм на первый взгляд примитивный, но странным образом давящий на психику, какой-то неопределенный, заставляющий — и не без оснований — подозревать в нем двойное дно. Легкомысленная парочка берет на вечеринку незнакомых автомехаников Алекса (Дэвид Хесс) и Рикки (Джованни Ломбардо Радиче). Те, естественно, оказываются психопатами и берут в сексуальные заложники четырех девушек и двух парней. Впрочем, психопаты они несколько растерянные: пленницам приходится чуть ли ни самим насиловать их. В финале ситуация дурацким, но неожиданным образом переворачивается с ног на голову: заложники оказываются, как бы это проще сказать, бандой садистов с мазохистскими замашками.