Moody's понизило кредитные рейтинги Испании и Италии до ААА с негативным прогнозом. Международное агентство также пригрозило снижением рейтинга Великобритании, Франции и Австрии. Директор аналитического департамента ИГ "Норд-Капитал" Владимир Рожанковский обсудил ситуацию с ведущим Андреем Норкиным.
— Как это все теперь отразится на положении в Евросоюзе? Такое впечатление, что вот только-только там есть какой-то прорыв по этим грекам несчастным, и опять потом...
— Вы знаете, на самом деле, я в этом случае такой умеренный оптимист, потому что ЕЦБ выработал свою новую тактику. Заключается она в том, что все страны Еврозоны, их облигации, находятся в его ломбардном списке и, соответственно, банки получают эти пресловутые долгосрочные кредиты. И, соответственно, банки должны в ответ, — это модель, которая действует, кстати говоря, и с ФРС, — выкупать часть первичных размещений. Мы видели замечательное вчерашнее размещение Франции. И это будет продолжаться. В ЕЦБ неоднократно Драги заявлял о том, что кредитные рейтинги не изменят его позиции в отношении залогообразующих качеств европейских облигаций. А теперь, что плохого в этом. Плохо то, что иностранные инвесторы будут, естественно, перетасовывать свои портфели и снижать долю европейских бумаг в зависимости от того, что так сказать, наколдовал Moody’s.
Потому что, когда одно агентство снижает, то правило такое: они могут двумя другими воспользоваться. Когда два агентства снизили, то, в принципе, они должны уменьшать долю в портфелях. То есть, речь будет о том, что глобальные инвесторы снизят в Испании, Италии, в перспективе в Британии и Австрии вложения. На самом деле, текущая именно эта ситуация с ЕЦБ достаточно устойчивая, и она, действительно, позволяет двум агентствам одновременно понижать. Тем не менее, ЕЦБ оставляет ломбардный список.
Я бы в этой связи хотел бы напомнить еще об одной вещи: о том, что Moody’s поздней осенью прошлого года поставил на вотч кредитный рейтинг самих Штатов, и сейчас в Штатах как раз идут дебаты по поводу бюджета. Вы слышали, что Обама, его инициативы налоговые были с негодованием отвергнуты и не послужит ли это той же самой историей, что и с Европой.
— А вы как думаете?
— Я думаю, что вполне риск такой существует.
— То есть, тут вы уже не сдержанный оптимист?
— Да. Получается два кредитных агентства — Standard & Poor’s и Moody’s — уже понижают рейтинг теперь уже системообразующей экономики. И вот тут-то уже могут быть последствия более "интересные". Потому что там уже, мы помним, реакция в августе прошлого года какая была на снижение Standard & Poor's. И если сейчас пойдет второе агентство на подобное действие, то я боюсь, что…
— А тут нет противоречия, что снижение идет по странам, и понижением пригрозили рейтинга, а Европейский фонд стабильности — все без изменений?
— Нет его понизят, в принципе. Они уже понижали его.
— Но сейчас-то они его, вроде как, не тронули?
— Сейчас да, сейчас не тронули. Но там он стоит на очереди. Они потом, через какое-то время тоже понижают рейтинги. Но смысл в том, что ЕЦБ сейчас создал в Европе замкнутую систему. То есть, Европейский Банк инвестирует свои же облигации. Ну, не свои, а облигации своих соседей. И ЕЦБ дает им для этого ликвидность. Это как нанять "киллера", чтобы самому не расправляться со своим недоброжелателем, в данном случае спекулянтами. Он нанимает "киллеров", то есть Европейский банк, и выдает им деньги, то бишь оружие, и камуфляж. И говорит: "Все, вперед". Вот мы видим последний аукцион, они все как один, как на подбор.