Жить долго, умереть молодым
Кирилл Медведев
Альманах "Транслит" и Свободмарксиздат
"Нужно говорить про Израиль / в этом верный секрет бессмертья, / это жизни жгущая рана, / и как раз Ланцман это понимает, / он знает, что политика в сердце / жизни как истории рана, / никому не нужная травма, / от которой не отвертеться..."
В начале 2000-х годов заметный молодой поэт Кирилл Медведев решительно порвал с литературным миром, чуть позже посвятив себя организации Свободного марксистского издательства и участию в социалистическом движении "Вперед". Пару лет назад он, наконец, стал читать и публиковать новые тексты, и они оказались гораздо точнее и пронзительнее, чем все написанное им ранее. Совсем небольшая книжка "Жить долго, умереть молодым" — нечто вроде документальной поэмы о том, как Медведев и художник Николай Олейников (текст сопровождается его рисунками) пытаются взять интервью у французского режиссера Клода Ланцмана, автора монументального фильма о холокосте "Шоа". Герои терпят абсолютную неудачу: бывший рьяный марксист отказывается разговаривать об агрессии Израиля и прочих болезненных темах, и новые левые понимают, что ему с ними уже не по пути. Современные стихи Медведева, здесь представляющие собой сплав исповедального верлибра и раннесоветской поэзии (с отчетливыми поклонами Маяковскому и Багрицкому), существуют в странной двойной динамике: одновременно агитационного порыва и мучительной частной рефлексии. Самое интересное в них — страстная влюбленность героя в идеологию, всегда остающаяся немного неразделенной, неосуществимой. Однако эта неразделенность вовсе не провоцирует охлаждения. Именно вера в утопию не то что социального преобразования, но искреннего политического чувства полностью выводит тексты Медведева за пределы левой субкультуры. Для вновь волнующей сейчас очень разных людей мечты о политике они играют роль, может быть, не самого громкого, но очень точного резонатора.
Стыд
Карин Альвтеген
Иностранка
Шведская писательница Карин Альвтеген примечательна помимо того, что хорошо продается, еще и тем, что приходится дальней родственницей Астрид Линдгрен. Ее роман "Wanted" выходил у нас еще в 2005 году, незадолго до шведского детективного бума. Там главная героиня, своего рода Лисбет Салландер-2, расследует убийство с расчлененкой, становясь сама себе и детективом и психотерапевтом. Нечто похожее — триллер с терапией — представляет собой и "Стыд". Тут сплошные дамы. Одна двадцать лет назад выжила в пожаре, в котором погиб ее брат, и теперь не может избавиться от чувства вины. Другая не усмотрела за слепой малюткой-дочерью и считает смерть ребенка наказанием за свои сексуальные вольности. Третья и вовсе задушила собственных детей, чтобы спасти их от тяжелой реальности. Мужчины в романе между тем настолько позитивны, что им остается либо выбыть вон из сюжета, либо погибнуть каким-нибудь непривлекательным образом и тем самым помочь женщинам разобраться со своими психологическими неурядицами. Те, надо сказать, разбираются на удивление споро. Во всем этом есть что-то очень шведское, словно доставшееся в наследство от детской литературы: веселая и странноватая Пеппи выросла во взрослую тетку, у нее появились серьезные проблемы, но и те решаются в два хода.
Атлантида: Краткая история платоновского мифа
Пьер Видаль-Наке
Высшая школа экономики
Недавно умерший французский историк Пьер Видаль-Наке — яростный противник поисков реальных Атлантид. В его книжке затонувшая империя — миф, родившийся из парадоксальной политической метафоры. С помощью истории о борьбе древних Афин и Атлантиды, впервые рассказанной у Платона со ссылкой на египетских мудрецов, идеальные Афины, размещенные в прошлом, противопоставляются доведенному до абсурда образу Афин, современных Платону: город в это время превращался в разлагающееся экспансивное государство — как раз наподобие выдуманной Атлантиды. (В качестве забавной аналогии: построение, которое Видаль-Наке находит у Платона, похоже на рассказ о судьбе Византии как предупреждение современной России в печально известном фильме "Гибель империи" Тихона Шевкунова.)
В фантастическом повествовании о конце Атлантиды Видаль-Наке видит у Платона пародию на поучительные исторические рассказы. Вскоре оно стало восприниматься обратным образом: на протяжении многих веков потерянная империя питала мечты разных народов о грандиозной исторической генеалогии. Видаль-Наке описывает, как атлантический миф обрастал все более удивительными подробностями, вновь и вновь, от эллинизированных евреев до идеологов Третьего рейха, становился основой для утверждения национальной исключительности.
"Атлантида" — вполне строгая историческая книжка с сотнями сносок и водопадом имен, в котором легко запутаться, но при этом — вполне увлекательное чтение. Главным образом — благодаря авторскому ехидству.
Жиль Делез
Machina
Написанное в 1981 году большое эссе знаменитого французского философа о великом английском художнике (издано с иллюстрациями). Делез в общем справедливо имеет репутацию автора трудночитаемого, но в случае с книгой о Бэконе об этом стоит забыть. Это — невероятно трепетный текст о храбрости художника, отказывающегося и от комфортности повествовательной живописи, и от интеллектуального бегства в абстракцию ради безжалостного гуманизма — сочувствия не к иллюзорной личности, а к безусловно присутствующему, кричащему телу.
Падение Трои
Питер Акройд
Издательство Ольги Морозовой
В российском книгоиздании — очевидный новый всплеск интереса к Питеру Акройду. Переведенный сейчас его роман 2006 года — фантазия на тему биографии Генриха Шлимана. В книжке его фамилия — Оберманн, он — авантюрист и маньяк от науки с обязательным для акройдовских романов десятком темных тайн в кармане. Здесь на новый лад звучит любимая идея писателя: история — нелинейная и хитрая вещь, и настоящим героем в ней становится не тот, кто застолбит себе почетное место большими деяниями, а тот, кто ловко обведет ее вокруг пальца.
Кира Сапгир
Париж, которого не знают парижане
Росток
Детский писатель и журналист, бывшая жена поэта Генриха Сапгира уехала в Париж в 1978 году и с тех пор стала одним из главных поставщиков сведений об эмигрантской жизни на родину. Этот довольно объемный том — собрание эссе Киры Сапгир о "русском Париже" последних десятилетий и интервью с его заметными обитателями, в основном писателями и художниками, но попадаются также и разговорчивые бизнесмены.
Беседы с Ли Куан Ю. Гражданин Сингапур, или Как создают нации
Том Плейт
Олимп-Бизнес
Книжка бесед известного американского журналиста с человеком, по сути превратившим в начале 60-х годов недавно появившийся и растерянный Сингапур в процветающее государство. Больше тридцати лет занимавший пост премьер-министра, Ли Куан Ю был вроде тирана-интеллектуала, на практике воплощающего мечту об "эффективном менеджере". То есть в российском контексте его интервью должно читаться, как нечто более завораживающее и волнующее, чем экзотический казус.
Затерянные страницы
Марсель Жуандо
Kolonna Publications — Митин журнал
Католический мистик и гомосексуалист, проникновенный мизантроп и убежденный антисемит, парижский знакомец Кокто и Бердяева (последний многократно отзывался о нем с восхищением), в России писатель Марсель Жуандо известен разве что парой афоризмов. Первая переведенная его книга — опубликованный после смерти писателя сборник его коротеньких порнографических рассказов, невероятно смешных, очень изящных и иногда на редкость тревожных.