Вскружить голову миру

узнала Валерия Труфакина

Когда вы въезжаете в Шампань, то обращаете внимание, что никаких виноградников в округе не видно — кругом бежевые поля. Ничего удивительного, Шампань — житница страны, которая славится своими зерновыми. А виноградники появятся только в середине региона, вокруг треугольника Реймс — Эперне — Шалон-ан-Шампань. И как раз в Эперне, столице многих знаменитых шампанских домов, понимаешь, насколько знаменита марка Moet & Chandon. Не потому, что являешься ее поклонником — просто на каждом шагу видишь Рю Жан Шандон или Рю Жан Моет, есть и отель Jean Moet c не имеющим к нему отношения одноименным баром в подвале, больница Обан-Моет. Даже в окрестных деревнях мелькают знакомые имена. Дело не в шампанском, просто Жан Моет отличился работой на благо общества, будучи в свое время мэром города. И благодарные сограждане увековечили таким образом его имя — никакого отношения к марке шампанского все эти объекты не имеют. Зато в центре Эперне, где от площади Республики начинается Авеню де Шампань, на которой находятся штаб-квартиры известных шампанских домов, первым располагается комплекс зданий Moet & Chandon. Просто в свое время его построили первым, а следом потянулись коллеги-конкуренты. Здесь находится и офис компании, и центр по приему посетителей со всего мира, и производство, и погреба с драгоценным содержимым, и, естественно, магазин, где невозможно остановиться, выбирая и выбирая бутылки в красивых упаковках.

История компании началась в 1743 году, когда Клод Моет, оценив повышенный спрос на вино, стал поставлять его в Париж. Процветанию предприятия во многом способствовала популярность шампанского при дворе французских королей. Расторопная компания быстро включила в число знаменитых клиентов не только знать, но и королевскую фаворитку маркизу де Помпадур, а также Наполеона Бонапарта, в честь дружбы которого с владельцем дома было названо шампанское Brut Imperial. А вторая часть нынешнего названия компании появилась, когда внук основателя разделил успешную компанию в качестве наследства между сыном и зятем Пьером-Габриэлем Шандоном.

Удивительный факт, но не все любители породистого шампанского знают, что Dom Perignon — это тоже Moet & Chandon, его элитное кюве, которое выпускают в годы особо интересных урожаев. Названо оно в честь знаменитого монаха Пьера Периньона, которого считают чуть ли не открывателем шампанского. Так что истоки истории дома начались вовсе не в Эперне, а в деревне Овилле, среди виноградников на белесых меловых почвах, откуда открывается сказочный вид на долину Марны. Аккуратные лоскутки виноградников причудливыми волнами стекают с холмов, пытаясь удержать каждый луч не слишком щедрого в этих краях солнца. Они разделены каменными указателями с названиями владельцев. Но каждая лоза ухожена, количество гроздей наперечет. Заботясь о винограде, на лозы цепляют и секс-ловушки для зловредной моли — маленькие футлярчики, источающие феромоны и занимающие все внимание озабоченных летучих насекомых. Считается, что именно здесь географический центр виноградников Шампани. Во всяком случае тут когда-то находился центр по исследованию и развитию вина. Именно здесь, в бенедиктинском аббатстве в Овилле, с 1668 года работал экономом Пьер Периньон. Он был уроженцем Шампани, о том, что по весне вино ведет себя совершенно непредсказуемо, знал не понаслышке. Когда его попечению были вверены погреба аббатства, отец эконом стал экспериментировать с винами, стараясь понять природу явления и найти способ уберечь ценный напиток от "происков дьявола". И у него, в отличие от окрестных виноделов, было преимущество — его энологические опыты поддерживались аббатством, то есть у него были солидный админресурс и финансирование.

Нет, он, конечно, не изобрел шампанское. Зато в ходе множества опытов сделал немало передовых для своего времени открытий. Ему принадлежит идея ассамбляжа вин разных урожаев и виноградников (крю), а также разработка технологии, позволившей изготавливать белое вино из красных сортов винограда. Он стал инициатором поэтапного сбора урожая, предложил закупоривать бутылки не промасленными тряпками или деревянными колышками, а пробками, вытесанными из упругой коры пробкового дуба, и даже, как говорят, создал первые бокалы-флейты для шампанского. Но главным, поистине судьбоносным для Шампани изобретением упорного монаха стало установление контроля над процессом вторичной ферментации. Дело в том, что поначалу-то он пытался делать тихое вино, в своих дневниках удрученно писал о появлении пузырьков при вторичной ферментации в бочонках. Но раз уж так, он предложил добавлять к тихому вину сахар и дрожжи, а смесь заточать в бутылки с очень толстыми стенками. Образующийся при брожении углекислый газ послушно растворялся в вине и не рвался на волю, пока бутылку не открывали. Разработанный Периньоном принцип "кюве" — тиражной смеси, которая закладывается на вторичное сбраживание,— используется шампанскими мастерами до наших дней. Так он помог Шампани сделать первый шаг к тому, чтобы вскружить голову всему миру. Сегодня аббатство закрыто для посещения — его выкупила марка Dom Perignon, и сейчас там кипит грандиозный ремонт. Но деревенская церковь — действующая, в нее можно зайти в любой момент и увидеть возле алтаря могилу досточтимого монаха. Кстати, его дата рождения на надгробии на один год отличается от указанной возле статуи во дворе Moet & Chandon.

Возвращаемся в погреба Moet & Chandon в Эперне — они самые длинные в Шампани, общей протяженностью более 28 км. Самыми везучими в Шампани по части подвалов оказались жители Реймса — они просто приспособили галло-романские меловые шахты под свои винодельческие нужды. Оттого они такие высокие, с уходящими куда-то вверх куполами. В Эперне погреба приходилось сооружать вручную — сначала рыть или вырубать в породе галереи, а потом выкладывать их камнем. Очень сложно, но выглядит впечатляюще.

Еще больше уважения внушают покоящиеся в этих галереях бутылки, точнее, их содержимое. Всем нравится красивое платье шампанского, жемчужная игра пузырьков, колкий освежающий вкус, но мало кто задумывается, насколько трудоемко его производство и почему оно так дорого. Не говоря уже о том, что в Шампани — самый дорогой в мире виноград.

Что до вечного праздника: если перейти Авеню де Шампань и войти в высокие кованые ворота, вашему взору откроется королевское зрелище. Между двух шато из белого камня начинается парковая аллея с озером, которая оканчивается сказочным домиком. Его вид напоминает о балах и салютах, брызгах шампанского и расслабленном отдыхе. Это оранжерея, которую часто сдают в аренду для проведения важных мероприятий. Главное сокровище выглядит скромно. Это Трианон, построенный внуком основателя шампанского дома в XIX веке. То, что это настоящий дворец, понимаешь только внутри. Его просторные интерьеры с историческими деталями не предназначены для туристов — только для почетных гостей Moet & Chandon. Именно здесь находится тот самый Золотой зал, где Скарлетт Йохансон позировала в прошлом году фотографу Тиму Уокеру. Помните эту рекламу, где актриса в роскошном бледно-голубом платье без бретелей стоит на лестнице, сжимая в руке бутылку Moet & Chandon, а ее окружают пирамиды из бокалов для шампанского? Очень уместное окружение для такого возвышенного напитка. А еще нам здесь представили за роскошным обедом два новых миллезима 2002 года, один из которых оказался розе. С Grande Vintage 2002 идеально сочетался тартар из краба с имбирем, а с Grande Vintage Rose 2002 — филе телятины со свежими сморчками. Жаль только, что миллезимы выпускают не каждый год. Кстати, текущим миллезимом для белого Dom Perignon Cuvee является 2000, а для розового Dom Perignon Cuvee Rose — 1998.