Выставка живопись
Спродюсированная галереей Art+Art выставка классика испанской абстракции — не ретроспектива, а случайный набор полотен и графики с шестидесятых по нулевые. Тем не менее это хороший шанс познакомиться с официальным искусством Запада после Второй мировой. Рассказывает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
Перед нами типичный почвенник, пусть в России это слово ассоциируется не с абстрактной живописью, а с жанрами из жизни уходящей деревни. Пижуан родился в 1931 году в Барселоне, там же учился живописи, в 1955 году организовал первую персоналку в музее близлежащего городка Матаро. Через пару лет уехал в Париж постигать науку интернационального модернизма и впитал в себя эксперименты ташистов, художников, лечивших травмы Второй мировой уходом в субъективность и поэзию без привязки к политике в частности и реальности в целом. Под влиянием брутального абстракциониста Пьера Сулажа Пижуан работает в черном и белом, но вскоре находит более мягкие варианты и вырабатывает неизменную с конца 1960-х и до смерти (2005) манеру. Это нечто среднее между примитивом (в рядах каракулей узнаются поля, тут и там стоят домики с островерхими крышами) и многослойными картинами Сулажа. Пижуан активно занимается гравюрой и офортом, регулярно берет призы на европейских фестивалях. В 1977 году, через пару лет после смерти сурового генерала Франко, Пижуан становится профессором Барселонской академии изящных искусств. С 1992-го он декан живописного факультета. В России, конечно, такая карьера непредставима: наши шестидесятники, по крайней мере те из них, кто внимательно следил за модой и погодой Запада, еще ни разу не удостаивались чести преподавать в каком-либо из государственных вузов.
Впрочем, Пижуан не спешил записываться в абстракционисты. "Чтобы делать то, что я делаю, надо держаться земли",— говорил он. Связь с почвой очевидна везде, и особенно в работе под названием "Цвет с запахом мокрой соломы" (1995). Прямоугольный холст с крестьянской небрежностью покрыт толстым слоем охры, вместо золотой рамы в слое краски процарапаны кривые очертания рамы авторской. Оттенками Пижуан не злоупотреблял, почти все его полотна монохромны. Зато выбирал он цвета строго натуральные и, что называется, расслабляющие. Самое раннее полотно в ММСИ датировано 1969 годом и называется "Деревья в золотистом свете". Лимонно-серый фон и силуэты деревьев — живопись продвинутого дачника, каждый день отправляющегося на неспешную прогулку в соседнюю деревню за молоком. Максимум стресса — встретить по дороге "кобру на красной земле", но если ее не трогать, она проползет стороной.
Такие модернисты без спешки и шока есть в каждой европейской стране. Во Франции — Сезар, в России, как ни нелепо это прозвучит, Зураб Церетели. Их звездный час пришелся на семидесятые, когда в актуальном искусстве появились поп-арт, концептуализм и минимализм. Снова возникли люди с железной волей и желанием отразить современность в ее самых уродливых для рафинированного взгляда проявлениях, да еще и с претензиями на переустройство мира. Абстракция и примитив уже никого не пугали, а наоборот, вызывали ностальгию и приравнивались к классике: не случайно Марк Шагал в 1970-е расписывал потолок парижской Оперы. Вот и Пижуану до городских невротиков не было никакого дела. Все его работы, в сущности, пейзажи и натюрморты, уходящие в беззаботную бесконечность.