Фестиваль кино
Сегодня вечером на фестивале в Роттердаме будут вручены "Тигровые награды" основного конкурса. Представленный вне конкурсной программы фильм "Шапито-шоу" Сергея Лобана вошел в десятку лидеров зрительского рейтинга. Из Роттердама — АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Это вдвойне приятно, поскольку неожиданно. Во-первых, "Шапито-шоу", премьера которого состоялась на прошлогоднем ММКФ, так и не снискал достойной его международной судьбы. Если "Елена", "Портрет в сумерках", "Сердца бумеранг", "Охотник" кочуют с фестиваля на фестиваль (последние три показываются и здесь), то с "Шапито-шоу" все иначе. Поклонники, признав его чуть ли не главным фильмом десятилетия, предрекая культовую судьбу "Кавказской пленницы", только без ошеломляющих прокатных цифр, все равно подразумевают главным образом внутренний успех: слишком многое для зарубежной аудитории здесь зашифровано.
Во-вторых, роттердамская публика требовательна, не лишена стереотипных предпочтений и при этом не вполне предсказуема. Среди ее фаворитов, выбранных из нескольких сотен фильмов, оказались документально-аналитический фильм "Обратно на площадь" (о том, каким разочарованием для активистов Тахрира обернулась египетская революция), "Хранитель времени" Мартина Скорсезе (no comment) и "Простая жизнь" Энн Хуэй — совсем не зрительская история пожилой служанки-китаянки. "Шапито-шоу" смотрится на этом фоне вовсе уж залетной птицей — однако поняли, оценили, за что большое спасибо, ведь российские фильмы за всю историю фестиваля практически не попадали в топы рейтингов.
Мнение публики здесь тем более уважаемо, что Роттердамский фестиваль интерактивен на всех уровнях. Люди не только заполняют кинозалы с утра до глубокой ночи, но обживают места общественного пользования, специально оборудованные на время фестиваля. Одно из них называется "Короткое замыкание — Ближний Восток": это подвальчик с видеоинсталляциями на тему арабских революций, где запечатлены ключевые моменты новейшей истории. Например, приводится телефонный разговор сирийского космонавта, летавшего на российском корабле, с президентом Хафезом Асадом, а затем показано, как власти снимают памятник покойному президенту, чтобы его не снесли демонстранты.
Еще один центр публичной активности — "Кафе Вэйвэя", где можно в воссозданной атмосфере частного китайского киноклуба за чашкой чая часами наблюдать за жизнью второго и третьего транспортных колец в Пекине (всего заснято 150 часов материала). Ай Вэйвэй знаменит как универсальный художник, автор грандиозных мультимедийных проектов. Мало кто знает, однако, что он получил профессиональное кинообразование, а его однокашники по киношколе — классики китайского кино Чжан Имоу и Чэнь Кайгэ. В том, что профессия пригодилась, убеждают представленные в Роттердаме документальные фильмы Вэйвэя. Некоторые из них образуют составную часть его проектов — как "Ордос 100" (100 архитекторов со всего мира строят новый город во Внутренней Монголии) или "Сказка" (1001 китаец — многие из глухих деревень, где у женщин даже нет имен,— отправляется на месяц в немецкий город Кассель открывать другой мир).
В этих картинах, где акцент сделан на философии и технологии арт-проектов, очевиден сарказм автора по отношению к китайской бюрократии: так, после всех усилий и затраченных средств город во Внутренней Монголии так и не был построен. В фильмах "Нарушая мир" и "Приносим извинения" без всякого нажима показаны истоки конфликта Вэйвэя с властями. Его эскалация привела к избиению и аресту художника номер один современного мира, который так и не смог лично посетить фестиваль со своим чествованием.
Многосторонний талант и масштаб личности Вэйвэя не так уж часто встретишь у профессионалов собственно кинематографа из того же дальневосточного региона. Например, филиппинское кино было представлено работами Хавна Де Ла Круза и Лава Диаса — режиссеров, которых на Западе называют mavericks (что-то вроде индивидуалистов-скитальцев или "проклятых поэтов"). Но "Мондоманила" Хавна оказалась скорее цветистой эксплуатацией сексуальной экзотики филиппинской столицы. А "Столетие рождений" Диаса — аутичным "фильмом в фильме", автор которого по имени Гомер охотно пользуется поддержкой фестивальных кураторов, но когда те просят представить готовый продукт, отшивает их сентенцией "я делаю фильмы не для фестивалей, а для кинематографа". Из филиппинцев я бы отдал предпочтение молодому Джету Лейко с его фильмом "ExPress", где собран действительно потрясающий материал о состоянии филиппинских железных дорог и, соответственно, национальной ментальности.
Помимо "Столетия рождений" режиссер в кризисе появляется в корейском фильме "День, когда он придет" еще одного "маверика" — Хон Сан Су. К счастью, творческими проблемами в кадре герой не мучается, зато при каждом удобном случае напивается и падает на очередную женщину — иногда они кажутся ему похожими одна на другую, а для убедительности их играет одна и та же актриса. Остановиться на той или иной партнерше герой не может по той же причине, по которой после пяти снятых фильмов (судя по всему, разительно похожих друг на друга) не способен снять шестой.