Это показала парижская ярмарка FIAC-97
Международная ярмарка FIAC-97, только что прошедшая в Париже в 24-й раз, традиционно открывает сезон на мировом рынке современного искусства. Ярмарка подтвердила наметившуюся в прошлом году тенденцию к оздоровлению рынка. Подтвердился и тезис о все увеличивающейся пропасти между большой ярмаркой и большой биеннале. На некоммерческой биеннале художник добывает себе славу масштабными проектами, на ярмарке — зарабатывает деньги при помощи небольших работ. Своими впечатлениями и прогнозами делится корреспондент "Коммерсанта-Daily" ВЛАДИМИР Ъ-МИРОНЕНКО.
Если семь ярмарочных дней и не потрясли мир, то заметно оживили художественную жизнь Парижа. В эти дни в городе открылось множество больших и малых выставок в расчете на то, что их включат в свою культурную программу приехавшие на FIAC важные персоны. Ведь оргкомитет ярмарки, закрепляя прошлогодний успех, продолжил "работу с покупателем".
На этот раз каждая галерея, участвовавшая в ярмарке, могла по своему выбору пригласить коллекционера, которому организаторы оплачивали одну ночь в дорогом отеле (номер на два лица). Нашлись и спонсоры для 30 недавно открывшихся галерей, выставляющих актуальных новых художников. Около 40% стоимости стендов им оплатили Fondation Cartier и Swatch.
На роль почетного гостя была приглашена Швейцария. Французский художник-пересмешник Бен Вотье, сам родом из Швейцарии, в 1992 году выставил на всемирной ярмарке в Севилье работу с надписью "Швейцария не существует". Вышел скандал, и швейцарский парламент потребовал от устроителей выставки объяснений. Ныне на стендах FIAC работы Бена утверждают обратное: "Швейцария существует" и "Я мыслю, следовательно, я швейцарец".
В отличие от художника, организаторы FIAC на маленькую альпийскую республику смотрят с большим уважением, если не сказать с завистью. Будучи страной--организатором крупнейшей в мире базельской ярмарки современного искусства, известная самым высоким процентом коллекционеров на душу населения Швейцария не слишком нуждалась в приглашении из Парижа. FIAC нуждалась в этом больше. Тем не менее на ярмарку приехало 17 швейцарских галерей (обычно их бывает 3-4).
Центральное место на европейском художественном рынке Швейцария обеспечила себе гибкой таможенной, налоговой и банковской политикой. В результате там поселилось множество коллекционеров, а в Цюрихе на 300 тыс. жителей приходится 300 галерей. Что уже похоже на мировой рекорд.
Швейцарские стенды на ярмарке самые респектабельные. Таков и стенд галериста Яна Крюгера, человека удивительной судьбы. По происхождению польский еврей, побывавший в немецком концлагере и потерявший там всю свою семью, он после войны без гроша в кармане оказался в Швейцарии. Сегодня этот пожилой и далекий от сегодняшней моды господин наряду с шедеврами Пикассо, Миро и Клее выставляет самую дорогую работу ярмарки — скульптуру Джакометти за $4,8 млн.
Другой швейцарец, выступающий в тяжелой весовой категории,— галерист и коллекционер из Базеля Эрнст Бейелер. В мае этого года он купил за $20 млн картину Поля Сезанна "Портрет мадам Сезанн". Приобрел он ее для пополнения собрания своего частного музея-фонда, который открывается 21 октября на окраине Базеля. Архитектор здания площадью 2600 м2, построенного также на деньги Бейелера,— Ренцо Пиано. Собственно, участие Бейелера в ярмарке, где он выставил макет музея наряду с теми же Пикассо и Джакометти (для приличия), можно назвать рекламной акцией в преддверии открытия своего нового детища.
Рядом с такими гигантами, живущими в финансовом измерении, где счет идет на миллионы, работы молодых художников продавались почти даром — с $500 до $8000. Желая удовлетворить запросы как можно большего числа коллекционеров, большинство галерей выставили примерно в равной пропорции живопись, фотографии и объекты. Грамотный отбор работ галеристами, не скрывавшими своего жгучего желания наконец-то что-то продать, вызывал у коллекционеров ответное желание купить. И многие работы вполне того заслуживали. Художники научились делать компактное, удобное для продажи современное искусство.
Единственная галерея-диссидент на этой битве торговцев в палате искусств — представитель Люксембурга Эрна Хэсеи. Конструкция люксембуржца Берта Тейса позволяла зрителю подняться над схваткой матерых зубров и подрастающих волчат художественного бизнеса: взобраться по лестнице на вышку, посмотреть вокруг в бинокль и услышать в наушниках шумы вокзалов и аэропортов. Вышка для подъема над суетой была сделана специально для ярмарок.
Немного о русском. За исключением Владимира Янкилевского (персональная выставка на стенде галереи Дины Верни, цены — $4-20 тыс.) и Гриши Брускина (галерея Мальборо хотела его продать за $55 тыс.), живых художников из России на ярмарке выставлено не было. Конечно, ни один FIAC не обходится без участия представителей русского авангарда. Здесь почти всегда можно найти работы Эля Лисицкого (эскиз размером с ладонь за $100 тыс. в галерее Annely Juda) или Александра Родченко (живописная композиция 1918 года за $800 тыс. в том же месте). Об их происхождении лучше не спрашивать, тем более что на трудный русский вопрос будет отвечать работающая на английском стенде корейская девушка, плохо понимающая по-французски.
Галерея Sapone из Ниццы представила персональную экспозицию младшего соратника Малевича и Татлина Павла Мансурова. Судьбу этого деятеля эпохи авангарда, пережившего всех своих современников (он умер в 1983-м), с 1929 года поселившегося во Франции, нельзя назвать счастливой. Начиналась она весело в только что захваченном большевиками Зимнем дворце, в кабинете императрицы, который был выделен двадцатилетнему Мансурову для работы в Наркомпросе у Луначарского, а закончилась в тоске и одиночестве эмиграции. Цены на этого "нераскрученного" художника ($2,5-$85 тыс.), почти отсутствующего в российских коллекциях, в недалеком будущем могут существенно вырасти.
Итоги FIAC принято подводить, исходя из личных впечатлений, потому что никаких официальных сведений об обороте не существует. Все когда-либо опубликованные цифры ($76 млн в годы бума или $17 млн в годы кризиса) — не что иное, как сумма ощущений, лишенная доказательств. Нет никакой системы отчетности и проверки реальных сумм, потраченных на стендах FIAC. Это тоже своего рода традиция, связанная с конфиденциальным характером арт-рынка.
От FIAC никто не ждал особой художественной новизны (для этого есть некоммерческие выставки). От него ждали прогноза погоды на новый сезон, то есть на новый финансовый год. Сумма ощущений подсказывает, что погода постепенно налаживается, хотя небо еще покрыто тучами.