Сборы трубят

Московская филармония отметила свое 90-летие. Главная концертная организация страны возникла на заре НЭПа по инициативе приснопамятного наркома просвещения Анатолия Луначарского. Выкарабкавшись за последние десять лет из затяжного кризиса постсоветских времен, филармония все-таки сохранила и в своем статусе, и в своей деятельности изрядную противоречивость, считает СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.

Сам формат для юбилейных торжеств нашли нетрафаретный — воспользовавшись выходным днем, филармония и в Зале Чайковского, и в своем Камерном зале устроила растянувшийся с утра до ночи концертный марафон. С утра, как положено, развлекали детей, на этот раз силами Оркестра народных инструментов имени Осипова, Хора имени Пятницкого и Ансамбля имени Моисеева. Днем подтянулся более взрослый мейнстрим в виде Государственного академического камерного оркестра России (вместе с его теперешним худруком Алексеем Уткиным и с Виктором Третьяковым в качестве одного из солистов) и Академического симфонического оркестра филармонии (с солирующим Николаем Луганским). К стандартным семи часам начались выступления гостей — Национального филармонического оркестра России Владимира Спивакова, а потом, наконец, и Госоркестра имени Светланова, который сыграл рахманиновские "Симфонические танцы" под управлением своего с недавних пор шефа Владимира Юровского. Полуночникам достался "Симфоджаз братьев Ивановых", а в камерном зале все это время звучала старинная (силами ансамбля "Мадригал" и "Академии старинной музыки" Татьяны Гринденко) и камерная (силами Квартета имени Бородина и солистов Российского национального оркестра) музыка. Задействовали даже расположенное теперь все под той же крышей несостоявшегося Театра Мейерхольда кафе "Чайковский", где устроили поэтические чтения под пронзительно оригинальным названием "Звучащее слово". Словом, по замыслу вроде бы парадный смотр, а по содержанию — в общем-то конспект рядовых филармонических программ. Уж кого смогли, тех и собрали, воспользовавшись в первую очередь коллективами и солистами из своего собственного обширного пула.

На самом деле это довольно показательно. Да, Московская филармония сейчас не по совокупности древних своих заслуг, а по объему своей деятельности в безусловных лидерах. Еще лет восемь-десять тому назад казалось, что инициативу у нее окончательно перехватили и что рынок сколько-нибудь статусных концертов держат частные игроки. Вроде столь влиятельного когда-то агентства "Краутер-концерт" или продюсерского центра Classica Viva, отметившегося несколькими громкими оперными проектами. Или вроде Российского национального оркестра, сторонившегося поначалу государственных организаций и самостоятельно выстраивавшего свою концертную стратегию. Примеры можно умножать — вплоть до весьма темных по происхождению фирм и фирмочек, проводивших дорогущие концерты приезжих знаменитостей, настоящих или даже самозваных (а были, например, мнимые "звезды Ла Скала", причем такие авантюры случались не только в лихие девяностые, но и во вполне упорядоченные двухтысячные).

И где все они теперь? Ну, Дом музыки и резидирующий там Национальный филармонический оркестр управляются самостоятельно, но тот же НФОР с филармонией сотрудничает довольно плотно. Как, кстати, и РНО, чей ежегодный "Большой фестиваль" проходит при поддержке МГАФ. Эффектные события жанра "опера в концертном исполнении" тоже охвачены, по существу, исключительно филармонией — они составляют программу ее самого успешного, в том числе и с точки зрения продаж, абонемента. Хоть и в гомеопатических количествах, но все-таки приезжают прославленные западные оркестры (какое-то время казалось, что тут инициативу перехватил Фестиваль симфонических оркестров мира, но ему удержаться на обещанном уровне не удалось).

Впрочем, что там Москва: филармония может похвалиться еще распространяющимися на всю страну концертными программами так называемых всероссийских филармонических сезонов. И своим продюсерским достижением — системой эксклюзивных артистов (Николай Луганский, Никита Борисоглебский, Александр Князев, Сергей Антонов — много кто еще), делами которых филармония занимается, по существу, на правах их агента.

А при этом необходимость кормить находящиеся на балансе филармонии многочисленные коллективы самого пестрого достоинства никуда не делась, как и задача выстраивания правильных отношений с государственным бюджетом, от которого МГАФ зависит капитальным образом. Последнее не так просто, если судить по тому, что в конце прошлого сезона директор филармонии Елена Зубарева констатировала серьезную нехватку финансирования — вплоть до того, что гонорары солистам пришлось временно отменять. Первое в общем-то тоже: административный балласт при существующей управленческой системе слишком явно делает филармонию в продюсерском смысле неповоротливой и инертной. Да, есть "верхушечный" слой интересных событий, которых не постеснялась бы любая преуспевающая по гамбургскому счету площадка. Но возьмем хотя бы расписание того же Зала Чайковского на февраль, и что же? Аж два концерта за месяц Центрального военного оркестра Министерства обороны РФ. Два концерта Оркестра кинематографии под управлением Сергея Скрипки, один из которых с минимальной оглядкой на приличия называется "Любимые рингтоны". И, разумеется, концерт ко Дню святого Валентина в исполнении способного, кажется, только компрометировать любую мало-мальски серьезную концертную организацию "Вивальди-оркестра" Светланы Безродной. И объяснение всем подобным заскорузло-провинциальным программным решениям высказывается на официальном уровне всегда одно — сборы есть, люди идут. Но кому, как не госорганизации с 90-летним опытом, знать, что люди так и будут идти, пока им сколько-нибудь массированным и просчитанным образом не будут предлагать альтернативу.