Владимир Лукин может стать посредником власти и оппозиции. Члены президентского Совета по правам человека подписали заявление, в котором предлагают сделать омбудсмена посредником для ведения переговоров с властями. Член президентского совета, президент Фонда защиты гласности Алексей Симонов рассказал, чем вызвано это предложение, ведущему Андрею Норкину.
Заявление подписали Людмила Алексеева, Светлана Ганнушкина, Игорь Юргенс и Федор Лукьянов.
–– Почему Лукин, ваше мнение?
–– На самом деле не так много фигур, которые могли бы сегодня исполнять с некоторой долей взаимного доверия функции координации такого рода переговоров. Ведь речь идет не о переговорщике, а о координаторе переговоров. Никто не поручает Лукину выразить все то, что говорит Площадь. Знакомство с этим известно. Вопрос ведь передачи, это не вопрос информации, а вопрос темперамента. Но я думаю, что он в своей позиции, которую на сегодняшний день занимает –– уполномоченного по правам человека, самая подходящая фигура для координации такого рода переговоров. Он есть тот человек, который, выйдя на снег, первый растопчет переговорную площадку, на которой можно будет встретиться. Вот мне кажется, что это разумно, и я подписал это письмо наряду со всеми своими товарищами.
–– А вот у вас, у ваших коллег существует ли понимание того, с кем придется Владимиру Лукину контактировать и с одной стороны, и с другой?
–– Разумеется, нет. В этом сложность, поэтому мы не обрекаем его, не пытаемся сделать его ответственным за переговоры. Мы говорим ––за координацию переговоров.
То есть, грубо говоря, наладить этот механизм требует большого дипломатического опыта, он у Лукина есть, требует определенного гражданского темперамента, он у Лукина есть, требует трезвости, она у Лукина есть. Это те качества, которые ему присущи. Я не думаю, чтобы он был такой энтузиаст, который увлекся бы идеями там оппозиции или контроппозиции и власти. Я не думаю, что он человек, которому можно, значит, навешать лапшу на уши по поводу иностранных источников финансирования оппозиционной деятельности России.
–– А сам-то он как, вообще, вы с ним разговаривали?
–– Да, он готов к этому. Мы с ним разговаривали.
–– Может, у него уже какие-то свои мысли были, которые вы могли бы сейчас вот озвучить?
–– Наверняка они у него есть, но это вы будете спрашивать у него, а не у меня, потому что он лучше меня говорит в публичном пространстве.