Я с детьми улетал из Венеции. День (а вернее, уже ночь) был горячий: после новогодних праздников страна возвращалась в Россию
Свободных мест на рейс, естественно, не было и быть не могло, но и повода для беспокойства тоже: билеты были куплены из Москвы в Венецию и обратно. Около стойки регистрации мы между тем простояли долго: наши места, похоже, никак не могли найти. Потом итальянка из "Аэрофлота" на хорошем русском языке объявила мне приговор:
— Вы не летите этим рейсом.
— А каким же рейсом я лечу? — сдуру переспросил я.
Я подумал, что, может, я и правда ошибся рейсом.
— Вы как к нам приехали? — продолжила она.
Тут к ней присоединился еще один человек, и допрос стал перекрестным.
— Поездом,— признался я.
— Откуда?
— Из Милана.
— А в Милан как попали?
— На машине приехал. Из Женевы...— упавшим голосом сказал я.
— А в Женеве вы как оказались? — она была абсолютно бесстрастна.
— Из Москвы прилетел!
— Вот! — удовлетворенно сказала она.— А из Москвы вы должны были сразу лететь в Венецию. У вас же билет был.
— Так планы изменились...— вздохнул я, начиная понимать.
— Но вы не предупредили "Аэрофлот", что не летите этим рейсом. Ваш билет был аннулирован. В том числе и обратный.
— Так я же за него заплатил! — удивился я.
— Не имеет значения. Таковы правила! — она произнесла это просто торжествующе.
— И что? — спросил я.
— Вы могли бы подождать окончания регистрации. Но все равно свободных мест не будет. Кроме того, офис "Аэрофлота" уже не работает. Мы все равно не смогли бы продать вам билеты. На завтра и послезавтра свободных мест тоже нет: рейсы заполнены.
— Я все-таки подожду, когда закончится регистрация,— сказал я.
Я обратил внимание, что при всей уверенности, которую она демонстрировала, она все-таки нервничала. В чем-то она была не уверена. Очевидно, прежде всего во мне. Она, вероятно, ожидала более адекватной реакции: думала, что я буду орать на нее, требовать вышестоящее начальство, откажусь отойти от стойки... Но я не стал этого делать, даже знаю, почему.
Дети не понимали, что происходит.
— Папа, может, я с ней поговорю? — задумчиво спросил меня девятилетний Ваня.
Я его еле отговорил.
Мы дождались окончания регистрации. Это было уже после того, как рассосалась очередь россиян с этого рейса в офис "такс фри". Я снова подошел к ней. Сначала она избегала смотреть на меня. И я понял: все кончено. Потом она неожиданно сказала:
— Но вам придется снова заплатить за билет. Один билет стоит 720 евро. По-другому не получится.
Я к этому времени тоже пришел к выводу, что по-другому не получится.
— Но у вас же не работает офис продаж. Как вы продадите билет? — поинтересовался я, хотя ясно было, что это не моя забота.
— Идем! — сказала она и повела меня на верхний этаж, через длинные коридоры, в какой-то свой внутренний офис. Дорогой она сказала, что сделала исключение из правил, только потому что не видела еще никогда такого спокойного пассажира. Мне стало смешно: я-то лучше многих знаю, какой я спокойный пассажир. А может, и правда термальные воды расслабили меня в нужную сторону...
В офисе цена билета, правда, подорожала до 950 евро. Но главное — я успел все сделать.
В зоне посадки я снова встретил ее. Проверив посадочный талон, который она в лихорадке выдала пять минут назад, она железным голосом сказала мне:
— Вы должны отойти со мной.
Я понял, что опять все кончено, и отошел.
— Я должна сказать вам последнее,— тихо и твердо, тоном, не терпящим возражений, произнесла она.— 25-й ряд полностью свободен. Вы с детьми можете сразу, как только войдете, занять его. Там шесть мест. Только занимать надо сразу.
Два раза такие вещи мне повторять не надо.