В Москомархитектуре (2-я Брестская, 6) открыта новая постоянная экспозиция современной московской архитектуры и градостроительства. Вокруг созданного 20 лет назад огромного макета Москвы выставлена продукция основных проектных институтов города, а также трех частных бюро за последние два года — более 50 проектов.
Макет и выставка существовали здесь и раньше. Однако в год 850-летия выставку решили радикально обновить. Вместо типологического принципа ("новое жилье", "новые объекты соцкультбыта" и т. д.) она выстроена по фирмам (продукция Моспроекта-2, МНИИП и др.).
По замыслу, это должны были быть проекты новых зданий. Но, пользуясь свободой в формировании собственных экспозиций, участники выставки предпочли выставить нечто менее спорное,— макеты и фото уже построенных сооружений. В результате на первый взгляд ничего нового новая постоянная экспозиция не содержит. Здесь можно увидеть макет комплекса на Манежной площади, жилые комплексы "Золотые ключи" и "Синяя птица", Третьяковскую галерею, Деловой комплекс за мэрией, старый (догельмановский) вариант реконструкции Гостиного двора и т. д. Но свой шарм в экспозиции остается.
Представьте себе Москву, бесконечные подъемные краны, котлованы через каждые 100 метров — этот огромный хаос строительства. В центре его находится зал, в зале стоит огромный макет того же самого, вокруг него макеты новых комплексов. Здесь проходят заседания архитектурного совета, который решает, что строить, что сносить. Типовой сюжет фантастики: комната, в ней кто-то играет в кубики, а в реальном мире, слепке этой комнаты, строятся и рушатся дома. Кажется, что, пробравшись в нее, ты узнаешь тайну правил, по которым кубики складываются.
Не то, что это удается. Ясного замысла современной реконструкции Москвы здесь не видно. Экспозиция выстроена как выставка достижений: мы строим новые квартиры, новые магазины, новые театры — вот они перед вами. Возможно, в этом сказывается инерция зала — также была выстроена и советская композиция. На ее фоне, кстати, достижения бесспорны. Вспомним, жилье — типовые коробки, общественные здания — "партгософициоз".
Но общие черты характера современной архитектуры здесь просматриваются. Это странный характер. Вот, скажем, вторая очередь Третьяковской галереи. Запланирован торжественный симметричный двор с двумя площадями по углам и выступающим портиком по центру. А дальше: портик сдвинут вбок, в левом углу башня, вся композиция намеренно разрушена. Или комплекс "Синяя птица" в Бутове. Он выстроен вокруг торжественной овальной классицистической площади с триумфальной аркой входа. Идея живо напоминает работы Р. Боффила под Парижем. Но снаружи весь форум спрятан в мелких формах, постепенно переходящих в свободную композицию коттеджей. Просто так соединить форум с коттеджами в голову никому не прийдет. Необходима концепция.
Идеология московской архитектуры выстроена на уважении к контексту города. Здания должны органично вписываться в среду, растворяться в существующей застройке. Это симпатичная профессиональная программа. Прежде чем говорить о воплощении, интересно понять ее специфику. Если вдуматься, перед нами возникнет образ оппозиционной государственному строительству программы 80-х гг., когда идея сохранения наследия превратилась едва ли не в политическое движение.
Уникальность ситуации в том, что архитектура — единственное из искусств, в котором оппозиционная идеология стала официальной. Представить же себе романы Сорокина, стихи Кибирова или фильмы Сокурова в качестве официального искусства, поддерживаемого мэрией или президентской администрацией, можно только в порядке соцартистского эксперимента.
Правила той игры, которая происходит в этом выставочном зале, сводятся к тому, что идеология оппозиции стала идеологией власти. И безнадежно мутировала. В самом деле, власть должна репрезентировать себя в торжественных величественных комплексах. Огромных курдонерах и форумах. А идеология "среды", любовь к "московскому дворику" требует эти форумы как-то спрятать, растворить в среде. Отсюда странности характера. Концепция, которая вдохновляет большинство произведений выставки, заключается в том, чтобы соединить контекстуальную незаметность, тактичную подчиненность истории, с репрезентативностью власти, которая сама себе все подчиняет.
Если вдуматься, и центральный объект выставки — комплекс Охотный ряд на Манежной площади — исходит из тех же принципов. Он как бы незаметный, так как под землей. Но всеми доступными средствами он кричит: "Смотрите, какой я незаметный, смотрите, какой большой у меня контекст, смотрите, какой я".
Эта ситуация шизофренична и долго не может продолжаться. Москва находится на перепутье. Либо победит пафос торжественности и представительности — и тогда нас ждут новые ансамбли, в которых властный пафос будет высказан прямо и ясно, а не через стыдливый историзм и контекстуальность. Либо нас ждет растворение в среде, в котором не будет ни помпезности, ни самоутверждения.
ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН