Для спорта 2011 год, помимо всего прочего, был годом финансовых потрясений. Речь о локаутах, чуть было не сорвавших сезоны в двух вроде бы процветающих американских чемпионатах — Национальной футбольной лиге (НФЛ) и Национальной баскетбольной ассоциации (НБА).
Эти события едва не нанесли американской спортивной индустрии огромный урон. Оба конфликта между владельцами клубов и профсоюзами игроков, которые никак не могли подписать новые коллективные соглашения взамен прежних, угрожали напрочь вычеркнуть из календаря два культовых для Америки чемпионата. Оба, казалось, дошли до такой точки, когда спасти их было уже невозможно, переместившись из поля внутрикорпоративных споров в поле юридическое. Оба в итоге закончились более или менее благополучно. Длившийся более четырех месяцев, с марта по июль, локаут в НФЛ сожрал только межсезонье. Продолжавшийся почти пять месяцев, с июля по конец ноября, локаут в НБА — еще и примерно пятую часть регулярного первенства, что, учитывая обстоятельства, можно было считать большой удачей.
Этим локаутам, как ни странно, очень просто подобрать аналогию из сегодняшней российской жизни. Для американского спорта они, кажется, стали чем-то вроде Болотной площади и проспекта Сахарова. И дело даже не в том, что футболисты и баскетболисты предпочитали координировать свои действия не в кабинетах лидеров, а через Twitter и Facebook, и не в неожиданно эмоциональной риторике их выступлений. И в НФЛ, и в НБА на площадь, в данном случае виртуальную, вышли люди, про которых никак нельзя было сказать, что они лузеры, что у них пустые карманы. Наоборот, вышли богатые, получающие в среднем под $5 млн за год и в последнее время исключительно повышавшие свои доходы. А владельцы клубов всего лишь требовали сократить долю, которая приходится на зарплаты игроков, при распределении пирога доходов лиг с 57% до примерно половины. Такое сокращение отнюдь не означало, что спортсмены непременно начнут получать меньше. И совокупные доходы ведь в последнее время росли.
Но игроки уперлись. И их упрямство было вызвано не осознанием того факта, что их собираются сделать нищими, опустошить их кошельки. Члены спортивных профсоюзов в Twitter и Facebook писали о другом. О том, что руководители НФЛ и НБА, говоря о том, что перераспределение доходов обусловлено ухудшающейся экономической ситуацией, нагло врут. О том, что лиги, за один год зарабатывающие $9 млрд, как футбольная, и $4 млрд, как баскетбольная, по определению не могут быть убыточными. А если они убыточные, то это вина неэффективных собственников и менеджеров. И главным лозунгом всей профсоюзной кампании был тот, который в разных вариантах в декабре можно было увидеть в руках российских митингующих: "Мы вам не верим!".
В результате те, кому не верили, пошли на уступки, не слишком, правда, значительные, а те, кто не верил,— на мировую. Хотя вряд ли потому, что посчитали легкий "прогиб" спортивных властей большой победой. Скорее всего, потому, что реальной альтернативы, запасных аэродромов для них так и не обнаружилось. Оказалось, что в Европе приличные деньги баскетболистам в состоянии платить не более десятка клубов, а американский футбол вообще лишь Америке и нужен.