Фестиваль кино
В московском кинотеатре "Пионер" открывается фестиваль британского кинематографа BRICK, посвященный 70-м годам ХХ века. Комментирует АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Начало было положено год назад: тогда программу BRICK посвятили "свингующим шестидесятым", которые считаются золотой порой в жизни Лондона. И сегодня, опять став светской столицей Европы, он вспоминает 60-е как прекрасную легенду. Именно тогда этот город впервые привлек космополитическую богему мира, затмив Рим и Париж. Это десятилетие The Beatles и The Rolling Stones, мини-юбок и нового "революционного" стиля жизни made in England: он включает в себя в качестве главных компонентов секс, наркотики, рок-музыку, моду и кино. На лондонских студиях снимают Кубрик, Трюффо, Антониони, Полански, Лоузи; британское "кино рассерженных" расцветает в творчестве Тони Ричардсона и Линдсея Андерсона.
Однако за всякой революцией следуют откат, депрессия, крах иллюзий. Бум британской киноиндустрии быстро был взят под контроль Голливудом. Отдав дань пролетариату и утомившись от эстетики грязных кухонь, английское кино начинает исследовать декаданс высшего и среднего класса. Потихоньку на экраны возвращаются, доказывая свою уместность, красота и гламур. Преодолев главные сексуальные табу, кино становится более сдержанным, но и более глубоким.
В программе этого года — такие шедевры радикального искусства, как "Заводной апельсин" Стэнли Кубрика, основополагающий фильм о "новом насилии", которое вызрело в недрах старого. Кончилось время ГУЛАГа и Освенцима, однако зло в человеческой душе, соблазн стать сверхчеловеком не иссякли, а политкорректное общество находит новые "цивилизованные" способы бороться за свободой личности. Демон насилия Алекс — Малколм Макдауэлл — становится иконой кинематографа ХХ века. Вызревает и новая модификация британского реализма, с которой можно познакомиться по ранним фильмам Майка Ли. В "Безрадостных мгновениях" 27-летний Ли берет за основу бергмановский сюжет о двух одиноких сестрах из миддл-класса, но превращает психологическую клаустрофобию в социальную. В этом смысле режиссер остается верен себе на протяжении всего пройденного пути вплоть до его недавней прекрасной картины "Еще один год". Свою линию гнет и Кен Лоуч. Его "Семейная жизнь" рассказывает о той же драме клаустрофобии, но только с точки зрения 19-летней героини: ее попытку вырваться из своего мещанского окружения родители пресекают, заставив девушку сделать аборт и чуть не отправив в психушку.
Вообще 70-е в британском кино можно назвать "психующими": патологии и безумие, часто отражая больное состояние общества, становятся едва ли не главными предметами исследования кинематографистов. Это время визионеров-психоделиков Кена Расселла и Николаса Роуга. Первый представлен в программе фильмом "Дикий Мессия" — об Анри Годье-Бжеска, "анфан-террибле" европейской арт-сцены. Расселл, как и его герой, не признавал никаких табу и называл секс единственным содержанием искусства (спустя десять лет более рациональный, но столь же склонный к визионерству Питер Гринуэй добавит к сексу смерть). Николас Роуг же создал в 70-е свой главный шедевр "А теперь не смотри", настоящий готический венецианский хоррор с карнавальными масками и костюмами гондольеров — в некотором смысле предтечу "Антихриста" Ларса фон Триера.
В программе фестиваля также "Bronco Bullfrog" Барни Платтс-Миллса (о лондонских "замшеголовых" — британской субкультуре, родившейся в начале 70-х), "Давление" Хораса Ове (первый фильм о проблемах чернокожих иммигрантов в Британии), "Убрать Картера" Майка Ходжеса (культовый фильм о лондонском киллере, предвосхитивший темы раннего Скорсезе и Гая Ритчи) и его же "Палп", снятый задолго до Тарантино и "Призрака" Полански.
Британские 70-е — переломный период между "новыми волнами" 60-х и консерватизмом 80-х эпохи Тэтчер. Однако в предыдущее десятилетие был задан такой высокий градус творческой фантазии и свободы, что его хватило на весь ХХ век и даже на наш кое-что осталось: британцы по-прежнему идут в авангарде мирового кино.