Кандидат в президенты Южной Осетии АНАТОЛИЙ БИБИЛОВ рассказал спецкору “Ъ” ОЛЬГЕ АЛЛЕНОВОЙ, что он сделает, если станет президентом.
— Как вы оцениваете итоги первого тура? Они были неожиданными?
— Нет, почему же. Я вполне ожидал, что Кабисов не наберет много, и не нужно было особых способностей для того, чтобы это понять. Конечно, я прекрасно понимал, что Джиоева будет набирать, и это связано с ее довольно радикальным поведением и с высокой активностью протестного электората. Люди высказали своем мнение — что они не согласны с тем, что делает нынешняя власть. Наша же задача как состояла в объединении общества, так и останется. Ни в коем случае, я считаю, радикализма нельзя допускать, потому что Южная Осетия в таком состоянии просто не пойдет вперед. Опять будет противостояние личностей, а потом уже тех, кто стоит за этими личностями, а мы все это уже проходили.
— Вы имеете в виду личности, которые стоят за Дзамболатом Тедеевым?
— И за ним, и за теми кандидатами, кто не вышел во второй тур. Я повторяю, мы этого не выдержим. Осетия находится в тяжелом экономическом состоянии, и гражданское противостояние может нас погубить.
— То, что Аллу Джиоеву поддержали такие авторитетные люди, как Баранкевич и Тедеев,— это важный фактор?
— Однозначно.
— А вы готовы создавать такие коалиции?
— Я всегда говорил, что нам нужно объединение. И я уверен, что те силы, которые хотят объединить наше общество, чтобы в Осетии были порядок и развитие, они все-таки к нам придут. В любом случае.
— Говорят, что если бы не такая активная поддержка вашей кандидатуры со стороны президента Эдуарда Кокойты, вы могли бы набрать больше голосов. Вы согласны?
— Вы сами все прекрасно понимаете, и сами можете делать выводы.
— Я-то могу. А вы?
— Я уже давно сделал выводы. Но я не отступлю от своей позиции. Нам нужно единство. А выяснять отношения — это тупик.
— Нарушения в ходе голосования в первом туре были существенными?
— Они были, но не столь существенные. По данным моего штаба, некоторые избиратели поставили галочку не там, где надо, а с другой стороны от фамилии — то есть просто испортили бюллетени. Кое-где наши наблюдатели видели, что выдаются паспорта, что люди приходят на участки, прописанные по одному адресу. Но это единицы.
— Настроение у вас не очень оптимистичное?
— Нет, почему же? Я думаю, что все будет так, как лучше для Осетии. Потому что, когда наступает уже край, народ делает правильный выбор.
— Вы упомянули протестный электорат. Чем вызван протест?
— Социально-экономической разрухой, конечно.
— Это значит, что против вас сработало то, что вы были во власти?
— Наш народ видит власть. И меня видит с властью, потому что я министр в этой власти. По моей работе никто не может предъявить мне претензий, и я более чем уверен, что народ доволен работой МЧС. Но каким бы ни был исход выборов, я не отступлю от своей позиции — выяснять отношения бессмысленно, надо идти вперед. А радикализм пройдет. Люди поймут, что ни для себя, ни для страны радикализм добра не принесет.
— Что бы вы сразу сделали в Южной Осетии, если бы пришли к власти?
— Первые указы будут о кадровых изменениях. Сниму с должностей всех, кто замечен или хотя бы подозревается в хищении государственных средств, особенно российской финансовой помощи. Следом пойдут те, кто оказался неспособен организовать нормальную работу своих ведомств. Будем ставить тех, кто будет работать честно и профессионально. В финансах республики нужно навести порядок.
Второе — обеспечение верховенства закона. Уполномоченного по правам человека надо сделать независимым, чтобы его назначал парламент. В этой сфере много нарушений, вы сами знаете. Сегодня у нас в тюрьмах по полтора года сидят люди, которых не могут ни осудить, ни выпустить. Это грубое нарушение закона. Судьи должны быть независимы от местных чиновников — это тоже будет его задача.
— Ну, этого и в России не добились.
— Я думаю, вода камень точит. Все постепенно меняется, и даже один омбудсмен, если это достойный человек, может изменить ситуацию. Человеческий фактор никто не отменял.
— Многие избиратели недовольны тем, что чиновники устраивают на «теплые» места родственников. Вы считаете, что кумовство в политике — неотъемлемый атрибут Кавказа?
— Я считаю, что на работу надо брать не по принципу родства, а по профессиональным качествам. Я точно могу сказать, что против кумовства в политике. Как-то на встрече с избирателями один из наших жителей сказал мне: «Даже если бы вы были неграмотным, я бы за вас проголосовал». Я спросил его почему, и он ответил: «Потому что у вас семья маленькая».
— У вас есть рецепт, как развивать экономику?
— Ситуация в этой области очень тяжелая. Мясо мы завозим из Адыгеи, сыр из Моздока, а у наших производителей нет условий для работы. Надо им помочь. Надо развивать сельское хозяйство. Россия нам помогает, так давайте эту помощь финансовую переведем в плоскость промышленную. У нас есть 4-я военная база, есть и свои силовые структуры, которые носят униформу. У нас было несколько швейных фабрик, так почему мы не можем сами шить форму своим военным? Да и в больницу нужен текстиль. Еще я бы подумал над таким вопросом — а может, нам стоит отдать все наши заводы в частные руки? Конечно, чтобы и у государства был процент. Потому что поднять эти предприятия за счет бюджета сейчас, когда вокруг такая разруха, невозможно.
Но главное мое убеждение — нам надо перестать делить людей на своих и чужих. На человека президента, человека Джуссоева, человека Тедеева. Если мы будем делить наш народ на тех и других, мы так и застрянем в своем развитии.
— Как вы оцениваете новый этап предвыборной кампании? В нем, говорят, больше компромата?
— Куда уже больше? На людей идет колоссальное давление, есть информация, что наши оппоненты скупают голоса, запугивают людей. Хотелось вы верить, что это не подтвердится, это было бы очень неприятно. Это унижает человеческое достоинство. Думаю, люди будут действовать вопреки этому давлению, их не сломаешь, их не купишь.
— В интернете появились публикации, в которых утверждается, что вы в 96–97 годах на Украине выполняли какие-то задания российских спецслужб и даже ликвидировали людей, связанных с ичкерийским сопротивлением. Вы не комментируете эти слухи — почему?
— Потому что это самая обыкновенная ложь, что тут комментировать? Я вообще узнал о себе много нового, чего не знал, пока не стал кандидатом в президенты. Не вижу смысла обращать на это внимание.