Дмитрий Медведев отказался от неформального общения с журналистами. Президент вручил госнаграды сотрудникам телеканалов и покинул мероприятие. Политический обозреватель "Коммерсантъ FM" Станислав Кучер обсудил ситуацию с ведущей Анной Казаковой.
— Как сказали журналисты, Путин всегда оставался на неофициальную часть встречи. Почему Медведев поступил иначе, на что он обиделся?
— А почему обязательно "обиделся"? Медведев не показал ни одного знака обиды. Я думаю, что он все-таки действующий президент, и наверняка у него нашлись более серьезные дела, чем просто общаться, выпивать в буквальном или переносном смысле слова с ветеранами и действующими лицами отечественной журналистики. Он на самом деле был достаточно краток, его речь на этот раз не блистала какими-то новшествами, типа: "Всем раздадим свободу", "Поборем коррупцию, вы нам поможете". Не было ничего такого яркого, банально-знаменательного, была такая простая речь, где он просто по-человечески нормально совершенно поздравил телевизионщиков.
— Станислав, может быть, он не обиделся, а испугался, как вам показалось?
— Ань, знаете, меня сложно упрекнуть в присутствии восторга в отношении какой-либо власти, но кого там было бояться? Это зал, который на 99% состоял из состоявшихся, извините за тавтологию, профессионалов своего дела, ветеранов. Допустим, Николай Николаевич Дроздов, Масляков, Сагалаев, это я называю фамилии людей, которые получили ордена "За заслуги перед Отечеством" разной степени.
Были ветераны телевидения с одной стороны, были руководители нынешних государственных телевизионных каналов, были люди, которые занимаются не иначе как обслуживанием власти и ее интересов, поэтому, кого там было бояться президенту Медведеву? Переднего стола, за которым сидели руководители всех основных каналов, я имею в виду Эрнст, Добродеев, Кулистиков, Орджоникидзе? Кого?
Я до сих пор не понимаю, если честно, как я там оказался. Как там оказался я, как там оказалась Этери Левиева — генеральный директор телекомпании "Совершенно секретно". Понятно еще, как там оказался Саша Гордон, который спел песню, кстати, очень красивую со сцены. Но там не было оппозиционных журналистов вообще.
— А какие разговоры среди журналистов в кулуарах ходят? Про что вообще говорят?
— Поскольку, повторяю, большая часть присутствующих все-таки были люди весьма преклонного возраста, действительно ветераны, заслуженные ветераны телевидения, еще советского, то, конечно, между собой они говорили о жизни, вспоминали дела дней ушедших. А вот те, кто помоложе, мне кажется, это такая лакмусовая бумажка: очень много людей подходили лично ко мне, подходили к Этери Левиевой, то есть представителям СМИ, которые считаются, если не оппозиционными, то, по крайней мере, объективными, стремящимися к объективности, и нам говорили комплименты, это было очень приятно. Просто подходили люди и так тихонечко говорили: "Старик, мы тебя слушаем, мы слушаем "Коммерсантъ FM", Кашин, Норкин, Эггерт, ты, то, что вы делаете, это настолько важно, это как глоток свежего воздуха", — сказал мне один очень выдающийся телевизионный деятель, просто не очень удобно подставлять дядю, ему еще, наверное, работать при этой власти. И я ему сказал: "Дай Бог, чтобы вам этих глотков свежего воздуха хватило". Так что, настроения были такие: мы все понимаем, это восьмидесятилетие, это Советский Союз чистой воды, и что приятно, что нам это уже неприятно.