Выставка фотография
В Мультимедиа Арт Музее на Остоженке проходит выставка необычных балетных фотографий. Это 120 снимков из архивов журнала Vogue, отобранных для спецвыпуска Dance in Vogue русской редакцией журнала. Куратором выставки выступила Ольга Свиблова. Экспозицию разглядывала ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
Выставка в МАММ не дублирует спецвыпуск. В отличие от журнала, она выстроена строго хронологически. Если вы движетесь по залу по часовой стрелке, то стартуете в 1920 году (запеленатую в драгоценную ткань Анну Павлову с царственно откинутой головой в полуметровой митре сопровождает безымянный раб-партнер) и финишируете в 2011-м (Диана Вишнева с отрешенным ликом дивы немого кино вздымает жилистую ногу в железном батмане). Хронология не претендует на полноту истории: на фотографиях фигурируют канувшие в Лету законодатели светской моды, зато отсутствуют ключевые фигуры балета ХХ века.
По понятным причинам в поле зрения Vogue не попал балет СССР с его артистами-титанами. (Исключение — удивительный кадр Хорста П. Хорста, сделанный на спектакле Большого театра в начале 1960-х: Майя Плисецкая — Царь-девица — парит в перекидном жете над коленопреклоненной свитой.) Но и Парижская опера не удостоилась внимания журнала: разве что ее молодой руководитель Серж Лифарь изогнулся на снимке Сесила Битона (1930) в образе опереточного вождя шотландского клана.
Зато хронология позволяет проследить смену художественных стилей, вкусов, балеринских типов — от застывших у балетного станка роковых соблазнительниц без единой косточки на литых телах до жилистых тружениц вроде Натальи Макаровой, сидящей на подмостках и кокетливо приподнявшей рабочие ноги в прозаичных шерстяных гетрах. Притягательность балетных моделей, совершенных в любом обличье, обеспечила долголетие роману балета и моды: ведь "Балерина — та же вешалка",— как припечатала однажды Майя Плисецкая своих стройных коллег. Добавим, "вешалка" — невероятно гибкая, идеально сконструированная природой, достаточно покорная и беспримерно отважная. К тому же она превосходно выглядит без всякой одежды. Скромнейшая итальянка Алессандра Ферри, образец романтической балерины, по велению своего мужа Фабрицио Ферри экстатически опрокидывается вниз головой с острой скалы, и выпирающие ребра ее тощего тела вторят суровым выступам камней. Жанлу Сифф подчеркивает сексуальность балета: на его снимках античный красавец Хорхе Лаго, прикрытый лишь драгоценной сбруей балетного раба, и он же, опутанный амуницией из секс-шопа,— два персонажа одного и того же спектакля.
Фото: Дмитрий Лекай, Коммерсантъ
Впрочем, эротическая тема на выставке сознательно приглушена. Так, из спецвыпуска Vogue в экспозицию не попали два шедевра Ричарда Аведона — бесподобные ню Нуриева. А из автопортретов Сильви Гиллем выбран самый целомудренный: тот, в котором балерина, topless и в черной полупачке, прячет за старинной камерой завязанное в тугой узел тело.
Зато — в сравнении с журналом — неожиданно и внятно прозвучала тема быстротечности времени, особенно грозная на фоне лакированной красоты. Портрет старой Марты Грэм в ущельях морщин бескомпромиссного Сесила Битона. Тревожный и взъерошенный, косящий круглым глазом, как больной воробей, Джордж Баланчин, запечатленный в 1977-м Ирвином Пенном. Он же на снимке Пьера Птижана: пижонистый старикан в шейном платке начальственно вскинул руку в третьей балетной позиции — вроде бы показывает позу своим артистам. Но за его спиной балетная молодежь увлеченно треплется, не обращая на мэтра ни малейшего внимания.
И от этого хочется развернуть часовую стрелку времени назад, чтобы давно сгнившая в могиле Тамара Туманова осталась в памяти 14-летней Лолитой с фотографии Жоржа Гойнингена-Гюне, а Танакиль Леклерк, парализованная жена Баланчина, всегда стояла перед глазами дивной музой, у ног которой привольно расположились Аполлоны ХХ века в пиджачных парах.