Художественный порядок

В городе Гранд Рапидс уверены, что знают рецепт спасения "Ржавого пояса" США

Владимир Тихомиров, Гранд Рапидс (США)-Москва

— У нас два врага — глобализация и алчные банкиры,— говорит Боб Шэнгл.— Из-за первой мы лишились собственного производства, из городов исчезли заводы и фабрики, а вместе с ними и рабочие. А из-за банкиров из городов исчез и средний класс, которому массово стали впаривать ипотеку, чтобы тот переселялся в пригороды. В результате наши города умерли...

Согласитесь, странно слышать подобные речи не от длинноволосого анархиста или участника движения "Захвати Уолл-стрит!", а от солидного госслужащего в штате Мичиган. Еще более странно то, что Боб одет не в привычный для чиновника костюм, а в покрытые бронзовой краской рабочую спецовку и каску — сейчас он не чиновник, а художественный объект, часть живой инсталляции, экспоната художественного фестиваля современного искусства ArtPrize-2011, прошедшего в городе Гранд Рапидс. Сам Боб участвует в фестивале по долгу службы: как считают городские власти, именно волшебная сила искусства и должна заново вдохнуть жизнь в этот американский город.

Запустение пришло в небольшие города США задолго до наступления нынешнего глобального финансового кризиса, еще в конце 1990-х в прессе появилось название "Ржавый пояс" — так стали именовать города Среднего Запада, где тихо ржавели никому ненужные остовы заводов и фабрик, чьи владельцы перенесли производство в Китай. Самый яркий пример — Детройт, крупнейший город штата Мичиган. В середине XX века Детройт называли Парижем Запада (за роскошную архитектуру) и "автомобильной столицей мира" (именно здесь располагались сборочные цеха концернов Ford, General Motors, Chrysler). Но затем разразился нефтяной кризис, а вслед за кризисом пришли маленькие, экономные японские автомобили. И заводы начали закрываться один за другим, шикарные небоскребы остались без владельцев, заброшенными оказались целые городские кварталы. По сути, сегодня от Детройта осталось несколько пригородных кварталов, где еще теплится жизнь, да огромный аэропорт — важнейший транспортный узел США, живущий отдельной жизнью. А вот центр города фактически вымер: по проспекту Вашингтона разгуливают лишь криминальные банды афроамериканцев, которые чувствуют себя настоящими хозяевами города.

Та же печальная судьба постигла и другие города "Ржавого пояса". По данным Бюро переписей США, население Кливленда за 20 лет упало на 47,7, Сент-Луиса — на 59,4 процента. Показателен пример города Гэри на южном берегу озера Мичиган. Когда-то этот город был известен как центр черной металлургии и родина Майкла Джексона, но в середине 1980-х годов в нем обанкротилось каждое второе предприятие, а население из-за безработицы бросилось бежать. К началу XXI века оно сократилось более чем в два раза, так что сегодня Гэри вообще город-призрак.

Или вот город Флинт в штате Мичиган, место рождения корпорации General Motors. Эта же корпорация его и угробила: после ликвидации завода население города сократилось вдвое — с 200 тысяч (в 1984-м) до 112 тысяч. При этом оставшиеся горожане живут не в городе, а в его пригородах, где расположены студенческие кампусы Университета Мичиган-Флинт и Университета Кеттеринг. Еще хуже ситуация в Дирборне, бывшем городе металлургов. После оттока рабочих здесь стали селиться нелегальные мигранты, в основном арабского происхождения, и сегодня Дирборн славится самой крупной арабской диаспорой США. В этот город туристам категорически не советуют соваться даже при свете дня: очень велик риск нарваться на ограбление.

— Слава богу, у нас так холодно, что к нам они не едут,— объясняет водитель Джерри из Гранд Рапидс.— У нас же зимой до минус 30, поэтому арабы не приживаются.

Впрочем, дело не только в климате. Автомобильный завод Austin в Гранд Рапидс закрылся еще во времена Великой депрессии, и с тех пор местные предприниматели развивали здесь разнообразные производства, которые, впрочем, тоже не выдержали натиска глобализации. Но куда больнее по городу ударила дешевая ипотека, давшая людям возможность перебраться из квартир в свои дома в пригородах. Этот процесс нарастал как снежный ком: жители районов, из которых уезжала хотя бы четверть населения, понимали, что остаются один на один с заброшенными домами, ростом преступности и закрытыми магазинами. Само собой, они тоже прилагали все усилия, чтобы покинуть район.

— Может, официальные цифры и не показывают драматического сокращения населения — всего-то на 5 процентов за 10 лет,— говорит сити-менеджер Гранд Рапидс Джордж Хартвелл.— Но эти цифры не отражают того факта, что почти все горожане разъехались из центра в пригороды. Теперь пустующие дома разваливаются, их заселяет криминал, и все это ухудшает общую ситуацию. Поэтому мы решили отказаться от прежнего плана развития города, сформированного в 1965 году и направленного только на развитие города. Мы признали факт рецессии, согласились, что уже невозможно жить надеждой на возвращение прекрасного прошлого, и решили наиболее рационально разместить то население, которое у нас осталось.

Ключевым пунктом, рассказывает мэр, стала расчистка улиц от разрушающихся зданий.

— Со временем люди привыкают к тому, что у них постоянно перед глазами разрушенные здания и кварталы, и начинают все более терпимо к ним относиться,— говорит Хартвелл.— Такое зримое разрушение формирует подспудное убеждение: мол, город всем безразличен. А мы хотели убедить ровно в обратном и начали с починки разбитых фасадов.

В итоге одни дома были разрушены полностью, а на их месте разбили сады и парки, которые затем за 1-2 доллара продавали горожанам под обязательство поддерживать их в хорошем состоянии. Другие же здания передали бизнесу, например корпорации Amway, которая, кстати, тоже была основана в Гранд Рапидс, построила в центре города фешенебельный отель, музей и огромный выставочный зал, названный в честь основателя компании Джея Ван Андела.

— Мы задумались, а зачем вообще нужен центр города? — говорит его сын Стивен, нынешний президент Amway.— Ведь для шопинга у нас есть огромные моллы в пригородах, для вечеринок — рестораны. И только для искусства, для культурной жизни или для самообразования людям необходимо ощущать себя в центре чего-то, на перекрестке всех дорог.

Еще большую роль в возвращении людей в центр города сыграл 28-летний Рик ДеВос, некогда блестящий брокер с Уолл-стрит, который после краха 2008 года решил радикально изменить жизнь, став антрепренером. Он вернулся в родной Мичиган и предложил любопытный социальный эксперимент — ArtPrize, выставку произведений современного искусства, которая проходила бы по всему городу. К примеру, картины размещаются в кафе и ресторанах, скульптуры — под открытым небом на улицах города. Каждый экспонат при этом снабжается номером, чтобы любой желающий мог проголосовать за понравившуюся работу. Победитель получает 500 тысяч долларов.

Первый ArtPrize в 2009 году собрал около тысячи работ, нынешний — свыше 3 тысяч. Появились и участники из-за рубежа, так, от России выставлены работы известного концептуалиста Николая Чередниченко.

Также в этом году Гранд Рапидс прославился и другим художеством — видеоклипом "Парад зомби", снятым при участии самих жителей города. Это своего рода ответ на недавнюю публикацию в журнале Newsweek рейтинга умирающих городов Америки, где в числе прочих был назван и Гранд Рапидс. И хотя клип за два месяца набрал на YouTube всего 120 тысяч просмотров (что очень немного, если вычесть из их числа самих участников флеш-моба), отцы города не унывают: остальные-то города на вести о своих похоронах и вовсе не отреагировали.