Березовский и Батурин мирят Грузию и Абхазию
Вчера "Коммерсантъ-Daily" уже писал о визите Бориса Березовского в Тбилиси. По неофициальной информации, замсекретаря СБ России обсуждал с Эдуардом Шеварднадзе "нефтяные" вопросы. Однако, как нам стало известно из информированных источников, главной на переговорах была все же тема Абхазии.
Интересно то, что одновременно с Березовским, но отдельно от него в Грузию вчера прибыл секретарь Совета обороны России Юрий Батурин. Массированный дипломатический десант — свидетельство того, какую роль Россия отводит грузино-абхазскому урегулированию. Правда, нет сведений о том, что эти два визита согласованны. Но если это так, скорее всего у каждого из московских визитеров своя функция.
Челночная дипломатия Березовского, вчера уже второй раз вылетевшего по маршруту Тбилиси-Сухуми, и визит в Тбилиси Батурина стали продолжением российско-абхазских, российско-грузинских и грузино-абхазских переговоров, проходивших в течение двух недель в Москве и завершившихся накануне отбытия российских руководителей в Денвер. Абхазский лидер Владислав Ардзинба, по его собственным словам, пошел тогда на максимальные уступки. Он согласился признать территориальную целостность Грузии и обеспечить возвращение беженцев.
Тогда казалось, что стороны близки к подписанию документа, который положит конец противостоянию и откроет путь к окончательному оформлению политического статуса Абхазии в составе Грузии. Уже поговаривали о скором прибытии в Москву Эдуарда Шеварднадзе. Но случилась заминка. Министр иностранных дел Грузии Ираклий Менагаришвили повез проект протокола на согласование в Тбилиси, и тамошние правоведы накидали в текст столько поправок, что абхазы отказались продолжить его обсуждение.
Впрочем, спорных вопросов осталось не так уж много. Сегодня дискуссии ведутся вокруг двух статей протокола — пятой и шестой. Пятая касается возвращения беженцев. Тбилиси настаивает на том, чтобы в тексте документа было до мельчайших деталей расписано, кто, когда и где будет их собирать, транспортировать и размещать на новом месте; кто будет обеспечивать их безопасность и снабжение. Абхазы возражают против излишней, с их точки зрения, детализации, ссылаясь на то, что в политическом документе все это расписывать нецелесообразно. Однако не без задней мысли: массовому наплыву беженцев в республику они предпочли бы постепенное их прибытие.
Разногласия по шестой статье заключаются в том, что Абхазия требует открытия своей границы с Россией по реке Псоу с момента подписания протокола, а Грузия — лишь после того как начнут возвращаться беженцы. Для абхазов скорейшее открытие границы — вопрос жизненной необходимости: оно дало бы им возможность беспрепятственно вывозить в Россию цитрусовые, фундук и другие сельхозпродукты, что существенно укрепило бы экономику республики, находящуюся сейчас в плачевном состоянии. И что, возможно, еще важнее, позволило бы Абхазии с помощью российских турфирм приступить к восстановлению своего курортного комплекса, который до распада СССР был для республики главным источником дохода. Кстати, развитие сотрудничества с Россией в области туризма гарантировало бы безопасность Абхазии, для которой российские курортники стали бы еще более надежным щитом, чем миротворческий контингент.
Поскольку готовящийся протокол предполагает равноценный обмен взаимными компромиссами, а остающиеся между сторонами разногласия в общем-то устранимы, российские дипломаты считают успех миссий Березовского и Батурина вероятным, хотя и не предрешенным. К тому же предполагается, что посланники Кремля отправились в Тбилиси и Сухуми с новыми предложениями. Какими именно, пока неизвестно, но об их характере можно догадываться — один из переговорщиков зарекомендовал себя мастером обменивать экономические выгоды на политические уступки.
ЛЕОНИД Ъ-ГАНКИН