"46: между Россией и СССР"
N 41 Федор Лукьянов о поколении 40-летних и последнем этапе карьеры Дмитрия Медведева
Слово 56-летнего
Вовсе не уверен, что под сказанным подпишется большинство из моего поколения за пятьдесят или под шестьдесят.
Знать мнение 40-летних, или, точнее, на пятом десятке, об их восприятии пережитого и переживаемого, а также их оценке своего места в ближайшем будущем страны, безусловно, важно. Тем более что по большому счету это оно и есть "Generation П", вошедшее в сознательную жизнь в начале 90-х со словами "Уж мы-то, конечно, не будем такими тютями, как наши старшие братья и родители".
И тут обязательно надо признать — да, их старшие родственники были и тютями, и баранами, и как угодно называй — все будет в меру и к месту. Именно мы, которые на шестом десятке, первыми поверили в Горбачева и в "больше социализма". Потом некоторые из нас, разочаровавшись в Горбачеве, поверили в Ельцина, либерализм и "руку рынка". Потом некоторые из некоторых отвернулись от Ельцина и стали надеяться на Путина — Медведева и "сильное государство" с его "стабильностью" и усеченной демократией. Надо ли объяснять, что теперь мы не верим никому, даже самим себе?
Почему? Да просто потому, что это мы, поколение застоя, не желая "великих потрясений", сами себе их и организовали, а в результате потеряли великую страну. Прежде всего мы. Следует, однако, принимать во внимание то обстоятельство, что любая, условно говоря, страна в любые времена рано или поздно оказывалась потерянной. Это не оправдание, а факт истории.
Оправдывать приходится другое — нынешний наш отказ от участия в чем-либо. От выборов до активного участия в конкретной экономике. Нет, многие из нас занимаются собственным бизнесом, но скорее вынужденно — надо же как-то выживать. Выживание — ключевое слово в наших мотивациях. Большинство моих знакомых сверстников, обзаведясь сносным жильем, выучив и оженив детей, из бизнеса уходят. А нынешние 40-летние в пиковых 1989-1991 годах все еще сидели на родительских дотациях (не все, конечно, некоторые уже влезли с тех времен в "бизнес", который сегодня клеймят все кому не лень).
Ставшее отрицательным нарицательным "интеллигенция" — это тоже про нас. Те, кто помоложе,— это уже "интеллектуалы", интеллигенцию ненавидящие. Но вот хоть убейте — принципиальной разницы не разглядеть. Разве что "совесть" нынче стала понятием трансцендентным.
А с наивностью, получается, положение дел такое же, что и у нас. Никак не удается распрощаться.
В таком случае для тех, кому сорок или за сорок, наступила пора поразмыслить о том, что в конце концов произойдет с их "недореализованной энергией". Иными словами, поразмыслить о том, какую страну теряют они. Самое время.
Но, может быть, вопрос так и не стоит. Вполне возможно, что вы еще будете гордиться тем, что возвратите Россию в СССР. Осталось только понять, как отнесется к этому "поколение i".
Нездоровая реакция
N 40 Анна Андронова о том, чего ждать от готовящегося закона об охране здоровьяN 40
Искусство заполнять больничный
Отличная статья! Но у нас в стране так повелось, что законы — во всех областях — пишут те, кто не имеет никакого отношения к практике, собственно к делу, которое вознамерились реорганизовать. И мнение врача, например Анны Андроновой, им не нужно. Им и Рошаль не указ и не авторитет.
Я не врач, но "реорганизацию" здравоохранения ощущаю как всякий пациент. Попав летом на прием, я убедилась: очереди не уменьшились, даже наоборот. Когда пожилой терапевт старательно вписывал в квадратики нового больничного листа отдельные буквочки черной — непременно черной! — гелевой ручкой, я представляла, как томится под его дверью очередь страждущих... Больничный у меня не приняли: мой начальник расписался на нем синей пастой, а печать доктора на миллиметр заехала на злополучные квадратики. Пришлось переделывать. Между прочим, один такой листочек, ну очень защищенный от подделок, стоит порядка 800 рублей. А вопрос о "переделывании" решается специальной комиссией. Это лишь одна маленькая иллюстрация бредовых усовершенствований.
Выбор участкового врача — такая же фикция, как и остальные улучшения обслуживания. Ведь выбрать терапевта я могу, если он не сверх меры загружен. Получается, что к хорошему не попадешь, ведь от бестолкового захочу уйти не только я.
Ситуация с платными услугами вообще анекдотическая. Надо сделать УЗИ? Пожалуйста. Очередь небольшая — примерно месяца через три тебя примут. Если доживешь. Но можно сделать прямо завтра — платно! Вот вам и охрана здоровья. Не думаю, что так только в моем городе происходит.
Понятно, что новый закон — очередное словоблудие чиновников, слишком далеких от медицины и слишком удобно сидящих в своих мягких креслах.
Когда в СМИ появились слухи о возможном назначении Голиковой министром финансов, осталось только возрадоваться: с медициной она уже справилась...
Об охране здоровья врача
Согласна с автором. С медициной у нас большие проблемы. Это ощущают и пациенты и врачи. Иначе как объяснить, что в одном из медучреждений соседнего города на 34 ставках работает 7 врачей, хотя есть возможность выбора: можно работать в стационаре или поликлинике, получить интересную специализацию. Главный врач объединения неоднократно приглашал интернов и ординаторов, но безуспешно. Основная причина в том, что молодой врач, работая на двух ставках, то есть практически круглосуточно, получит не больше 8 тысяч рублей, так как пока нет стажа и врачебной категории, которые дают право на надбавку. В то же время молодой юрист только со студенческой скамьи может сразу рассчитывать на зарплату в 20-25 тысяч рублей. Насколько я поняла из проекта нового закона госпожи Голиковой, никаких серьезных перемен в жизни врача, а значит, и пациента в ближайшее время не ожидается.