За период со второй половины 90-ых годов примерно до 2008 года Россия прошла такой этап демографического развития, когда в возрастной структуре доля населения в рабочих возрастах растет быстрее, чем в остальных. Это приводит к так называемому демографическому дивиденду — снижению демографической нагрузки (одного из основных показателей, имеющего еще и экономический оттенок) на население трудоспособного возраста. Обусловлено это снижением рождаемости: детей становится меньше, за счет чего и увеличивается доля населения трудоспособного возраста. Это закономерный этап эволюции возрастной структуры населения в процессе демографического перехода: все страны проходят этап снижения рождаемости от очень высокой к низкой.
Отличие в том, насколько резко происходило снижение рождаемости и какова была в начале и какой стала нагрузка. В этом Россия мало отличается от других индустриальных стран. Наибольший плюс от этого этапа она получила именно в начале 2000-х годов, когда малочисленное поколение, родившееся во время Второй мировой войны, стало выходить на пенсию. Тогда снижалась не только общая демографическая нагрузка, но и нагрузка пожилыми (пенсионного возраста). Это удачно совпало с экономическим ростом России, с повышением цен на нефть и с ростом мировой экономики в целом. Этот этап закончился. Сейчас в трудоспособный возраст входит крайне малочисленное поколение 1990-х. И эволюция возрастной структуры населения вошла в фазу, которую условно можно назвать "демографическим налогом": за низкую рождаемость придется расплачиваться убыванием численности населения в допенсионном возрасте, а единственной растущей группой будет пожилое население. И хотя в целом у нас все то же самое, что и в странах Европы, Россия пока моложе, чем они, по всем показателям старения: среднему возрасту, доле пожилого населения, отношения численности детей и пожилых (но старше, чем США). Разрыв не так велик, хотя и значим. Население же в трудоспособном возрасте у нас сокращается (этого, кстати, ждет и Германия). Последствия убыли трудоспособного населения и в Германии, и в России мог бы смягчить миграционный приток.
По прогнозу Росстата, демографическая нагрузка в России к 2031 году возрастет на 200 пунктов. Изменить эту ситуацию нельзя: даже резкое повышение рождаемости сейчас скажется лишь лет через 20, это долговременный фактор. Остается миграция — при мощном притоке мигрантов демографическая нагрузка может быть снижена. Миграция в прогнозах Росстата заложена очень высокая, гораздо выше, чем, скажем, она закладывается в прогнозах ООН по России. Но прогнозируемые объемы миграции нереалистичны, потому что есть еще проблема адаптации мигрантов.
Еще один важный демографический процесс — смертность. И тут мы сильно отличаемся от других европейских стран: смертность в России — именно в трудоспособных возрастах — очень высокая. И даже если вдруг удастся резко снизить смертность, это не компенсирует ожидаемую в ближайшие декады убыль населения в трудоспособном возрасте.
Повышение пенсионного возраста на демографические процессы не влияет. Пенсионная реформа сейчас проходит очередной, кажется, уже четвертый этап, но правильно выстроить пенсионную систему в России до сих пор не удалось. На мой взгляд, основные проблемы лежат вне демографической сферы. Экономисты часто ратуют за повышение пенсионного возраста. Но их же собственный анализ обычно обнаруживает, что, например, проблема дефицита Пенсионного фонда проистекает из другого.
Необходимость повышения пенсионного возраста обычно связывается с тенденцией старения и увеличения демографической нагрузки пожилыми. Между тем, главный вопрос для пенсионной системы — коэффициент пенсионной нагрузки, т.е. соотношение получателей пенсии и работников, чьи налоги эту пенсию обеспечивают. Этот коэффициент во всех странах выше, чем коэффициент демографической нагрузки: часть людей раньше выходят на пенсию из-за инвалидности, а часть — не работают постоянно и во время "простоя" налоги не платят. Но для России коэффициент пенсионной нагрузки — величина неизвестная, данные отсутствуют. Однако по ряду косвенных признаков можно предположить, что он гораздо выше, чем в подавляющем большинстве стран ЕС.
Да, население нашей страны стареет, демографическая нагрузка растет, но коэффициент пенсионной нагрузки настолько выше, чем демографической, что тренд старения уже не столь важен. Пенсионная реформа, как отмечают эксперты, может умереть, не начавшись, если не предпринять мер параллельно в различных сферах: налоговой, финансовой (совершенствование финансовых институтов), на рынке труда и в системе образования, потому что требуется непрерывное переобучение, повышение квалификации, развитие гибких форм занятости и пр. То есть это сложная, комплексная, системная реформа.
Повышение пенсионного возраста — очень простая мера, многие выгоды которой очевидны. Как известно, в очень многих странах возраст выхода на пенсию был увеличен и во многих его повышение уже запрограммировано. Но в российских условиях ее эффект может быть невелик. В России с советских времен существует институт досрочных пенсий. У нас их очень много, а возраст выхода на досрочную пенсию, по данным исследований, и у женщин, и у мужчин составляет примерно 49 лет. При таких условиях повышение пенсионного возраста значимого эффекта не даст. Он был бы, если бы удалось реформировать институт досрочных пенсий (а с ним борются без малого десять лет).
Второе "но" связано с характерной для России высокой смертностью взрослого населения, особенно мужского. Вряд ли имеет смысл повышать пенсионный возраст, пока не сложится устойчивая тенденция роста продолжительности жизни мужчин и женщин. В последние годы она растет, и растет довольно быстро. Если эта тенденция сохранится еще лет 8 (а последнюю четверть века динамика продолжительности жизни была очень неустойчивой), тогда действительно появятся и экономические, и демографические основания для введения такой меры. Другие страны имеют право повышать пенсионный возраст: безостановочный рост продолжительности жизни в странах Европы (за исключением Восточной) длится 4 десятилетия и нет никаких признаков его прекращения.
Показатели смертности характеризуют социальное и экономическое развитие. Страны, в которых ожидаемая продолжительность жизни (для мужчин и женщин) приблизилась к 80 годам, отличаются высоким уровнем и качеством жизни и высокой долей в ВВП расходов на здравоохранение. У нас доля таких расходов хоть и увеличилась слегка, но мало. И принятый на трехлетку бюджет в этом отношении не вселяет оптимизма.
Поскольку пенсионная реформа очень сложна, важнейшее общее условие — качественный ее мониторинг. Непрерывность мониторинга — какая-то гарантия непрерывности реформы, серьезности отношения к реформе со стороны властей.