"Такой вот стенд-ап"

Я работал режиссером "До 16 и старше" и несколько лет копил деньги на камеру MiniDV XL. Это была камера невообразимого, космического вида. Первое, что я собирался сделать с этой камерой — это взять интервью у Петра Мамонова. Наша подруга жила рядом с ним в Верее, кроме того, мы спросили точный адрес у Александра Липницкого, сели в электричку и поехали. Ехали три часа.

Мы приехали и увидели огромный забор, за которым ничего не было видно. Мы заходим, видим маленький дом, перед домом — грядки, и по грядкам ходят сын Петра Николаевича Ваня и супруга Ольга Ивановна, очень тихие такие, как привидения. Когда у Мамонова плохое настроение, с ним очень тяжело рядом находиться. Мы говорим: "Мы из программы "До 16 и старше", приехали снимать сюжет". Ольга Ивановна ответила: "Какая беда!" Петр Николаевич поначалу нас вроде бы выгнал, но ему было приятно, что мы приехали не на машине, а на электричке.

Он спросил: "Про что передача-то?" — "Про мусор". Ему главное, чтобы было за что зацепиться. Этого хватило. Его сразу понесло. Он, оказывается, давно хотел об этом поговорить. "Доставай камеру!" Он видит камеру и понимает, что это какая-то очень крутая камера, а он в своем развитии остановился на Super VHS, на которую он все спектакли и репетиции снимает. И вот перед ним мобильная группа с какой-то очень простой, но крутой камерой, люди вроде бы хорошие. Ему сразу стало интересно.

Когда мы писали сценарий фильма "Пыль", нам было понятно, что он, скорее всего, останется маргинальной вещью, если мы, как Эд Вуд, не найдем своего Белу Лугоши. Им должен был стать Мамонов. Хотя мы думали и о других кандидатах на роль ученого. Потому что поначалу Мамонов отказался, сославшись на занятость. Мы рассматривали, например, поэта Мирослава Немирова из группы "Инструкция по выживанию". Но он был в каком-то алкоголическом угаре. Был вариант — Александр Маргорин из арт-группы "Слепые", копия Мамонова. Думали об Александре Лаэртском, которого мы тоже знали со времен "До 16 и старше". Но я все же не до конца был уверен, что Лаэртский подойдет на эту роль. Наконец, когда мы уже сняли почти весь фильм, наша подруга из Вереи подсунула Мамонову синопсис и статью о нас, которую написал наш друг — кинокритик Василий Корецкий. Я уверен, что Мамонов ее прочитал. Я сообщил ему, что нужно два съемочных дня и что гонорар будет $1000. Мамон, кажется, понял, что, слава богу, на этот фильм никто не пойдет. К тому же на тот момент ему очень были нужны деньги.

Мы пришли к нему домой на Большой Каретный. Я попытался начать говорить, но он сразу сказал: "Не люблю, когда начинаются сложные обсуждения, "это должно символизировать..." и так далее. У меня два конструктивных предложения. Я не хочу слово "черт" говорить. Я заменю его на слово "ерунда"..." И что-то еще он изменил. Мы стали снимать. Он поначалу был очень напряжен, но потом ему очень понравился актер Алексей Подольский. Ему пришлось по душе, что мы за день сняли 15 минут фильма. И он сразу предложил нам вместе делать спектакль "Мыши, мальчик Кай и Снежная королева". Спектакль шел несколько лет. Там в антракте должен еще был выходить на сцену Артемий Троицкий и рассказывать, что он знает про Мамонова: как ему напильник в грудь сунули, как они вместе хипповали и так далее. Но после премьеры Троицкий как-то слился, и у Мамонова остался в репертуаре такой смешной злобный стенд-ап: "В этом месте должен был выходить Артемий Кивович, мы его все очень любим..."

Когда мы отправили Мамонову первый вариант сценария "Шапито-шоу", он сразу ответил: "Я участвую". Там его персонаж был более простым мужичонкой, никаким не великим, он его называл "земляной человек". Он должен был постоянно Высоцкого на гитаре наяривать. Когда персонаж вырос в деятеля культуры, Мамонова это, кажется, напугало, он поначалу не представлял себе его таким. Он говорил мне: "Ладно, я буду делать все, что ты скажешь". Это значило: "Я вообще ничего не буду делать". Одна съемка, которая стоила грандиозных денег, у нас вообще почти сорвалась, пока он не уловил что-то там, в этой роли, пока не полюбил этого героя.

Он ведь пижон, Мамонов. В водолазном костюме ему классно было, он выглядел как Аполлон. В жизни он такого бомжа дает. Это специально. Он всю крутость внутри себя держит. То, что он король рок-н-ролла, он всегда может продемонстрировать.

Несколько лет назад в преддверии какого-то юбилея "Звуков Му" все стали снимать про Мамонова фильмы. Его это страшно бесило. Ни с кем из группы он общаться не хотел, а они раздавали интервью. И вот он решил сам про себя снять кино. Купили камеру. Ванька — оператор. И вот в какой-то момент Петр Николаевич позвал меня посмотреть, что он там наснимал. Вышло унылое видео: сидят дети, говорят какие-то правильные вещи. "Папе хорошо — значит нам хорошо, папе плохо — значит нам плохо". Сам Мамонов ходит: "Вот, это моя мама". Ольга Ивановна говорит: "Он гений!" Интересная, но тусклая, рыхлая вещь.

А задачу он перед собой ставил такую. Ему в этом фильме нужно было себя разоблачить, потому что вся его жизнь — это борьба с самим собой. Он ведь собой крайне недоволен. Он ведет себя так, как не подобает себя вести нормальному человеку. Позволяет себе в отношениях с близкими непозволительные вещи. Постоянно выпячивает свое "я". Вот пусть дети всю правду расскажут, что ли.

В "Мамоне-Лобане" мы предложили ему идти от обратного. Чтобы "я" вылезло максимально. Мы взяли в качестве ориентира бельгийский фильм "Человек кусает собаку". Это мокьюментари, в центре внимания которого серийный убийца. Этот убийца постоянно любуется собой, манипулирует всей съемочной группой и постепенно втягивает ее во все ужасные события. То, чего Мамонов давно никому не хотел демонстрировать, здесь он вылил в большом концентрированном объеме и довел до комического состояния, чтобы в какой-то степени с этим покончить. Он рассказывает о том, какой он неимоверно крутой, единственный в своем роде, глубоко понимающий, проникающий во все тайны мироздания человек. Такой вот стенд-ап.

Я смонтировал фильм на час и отдал ему. Что он с ним дальше сделал, я не знаю. Я думаю, что он убрал все мои длинноты, оставил только самое лучшее, как обычно.

Беседовал Борис Барабанов

ЦДХ, 22 октября