Павел Бородин, госсекретарь Союза России и Белоруссии:
— Я не то что остался, я в ней родился. В разные исторические эпохи она по-разному называлась — Российская империя, СССР, СНГ, сейчас предложили Евразию. Я поддерживаю это предложение Путина, более того, оно для меня — долгожданное. Ведь оно нацелено на наше будущее.
Олег Бетин, губернатор Тамбовской области:
— Да, это будет на пользу всем. Сегодня весь мир стремится к интеграции. Мы на качественно ином уровне проходим тот же путь, что прошли при создании СССР. Думаю, Евразийский союз возможен, хотя он и будет сильно подвержен влияниям политической конъюнктуры. В случае успеха мы получим единую валюту и полное отсутствие границ между членами союза.
Сергей Решульский, первый заместитель руководителя фракции КПРФ:
— Белоруссия, Казахстан и другие республики бывшего СССР потянулись бы в некий союз. Другого развития этой территории уже не будет. Но создавать его должны люди, которые искренне этого желают. А Путин был во власти 12 лет, и даже нормального Союза России и Белоруссии не получилось. Многие до сих пор помнят его заявление в отношении Белоруссии: входите, но на правах края или области. Так что не ему сейчас о союзах говорить.
Витольд Фокин, в 1990–1992 годах премьер-министр Украины:
— Хотелось бы. У Украины практически нет выбора: либо Таможенный союз, где мы можем получить серьезные преференции порядка $11–15 млрд, либо европейский вектор, который ни к чему не приведет. Так что я мечтаю о создании евразийского пространства.
Владимир Милов, сопредседатель ПАРНАС:
— Мы сделаем все, чтобы его не было. У нас было много проектов примерно в том же составе, экономически Белоруссия и Казахстан уже во многом присоединены. Но в путинской статье есть важнейшая фраза, что нам не придется обустраивать границу с Казахстаном. Это дает возможность как для неконтролируемого перемещения контрабанды обычных товаров, так и для криминального трафика. Я не говорю о миграции — к нам приезжают оттуда до 200 тыс. мигрантов в год, которые пополняют избыток на рынке низкоквалифицированного труда. Мы не контролируем то, что делается на границе Казахстана с его южными и восточными соседями, и если у нас нет границы с Казахстаном, то у нас нет ее на южном направлении вообще.
Борис Титов, председатель «Деловой России», предприниматель:
— Останусь. Это выгодная экономическая зона. Задача создания Единого экономического пространства вполне реальна, ведь все периферийные страны бывшего СССР поняли, что им это выгодно. Казахстану — потому что вместо рынка в 17 млн человек они получат рынок для своих товаров в 140 млн. А с учетом того, что у них налоги и тарифы ниже, отношение к бизнесу лучше, то инвестиции сейчас хлынут туда потоком. С экономической точки зрения такой союз вполне может существовать. Но выгоден он прежде всего другим странам, а нам важнее политика. Мы хотим быть великой державой. Нужно ли нам это — другой вопрос. В любом случае Путин и Медведев — одна команда, и я бы не стал разбивать эту ситуацию между ними.
Ермухамет Ертысбаев, советник президента Республики Казахстан по политическим вопросам:
— Да. В эпоху глобализации на смену национальным государствам приходят межгосударственные крупные образования. Миллионы людей в России и Казахстане хотят интеграции. Но вхождение в Евразийский союз должно идти естественным образом, и если Россия откажется от ностальгии по советскому величию и будет готова к равноправному сотрудничеству, он станет привлекательнее для новых стран.
Ярослав Романчук, белорусский оппозиционер, лидер «Общенародного гражданского фронта»:
— Не уверен. Евразийский союз пока не включает в себя конкретных межправительственных соглашений, поэтому он лишь предвыборный материал для россиян. Но создание мощного наднационального органа противоречит идее ЕС и евроинтеграции. Если это будет сделано, мы получим возрождение СССР в псевдорыночном виде. Конечно, белорусы плохо отнесутся к тому, что Путин купит всю номенклатуру страны и устроит дружественное поглощение, формально сохранив независимость. Путин хочет войти в историю, потому пытается стать собирателем земель русских в его понимании.
Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества:
— Конечно, останусь. Это наша страна, и из-за капризов политиков уезжать нельзя. К статье Путина не надо относиться серьезно. Почему наша страна с мощнейшим потенциалом станет могущественной, только объединившись с Таджикистаном? У нашего руководства уже 15 лет не получается договориться с Лукашенко, почему должно получиться с Киргизией? Путин заявил, что Россия одновременно будет центром силы и неким мостиком. Как это можно сочетать? У него нет четкого понимания, что он хочет и собирается делать. Все это рассчитано на избирателя.