До эпохи электричества свет человеку давало все, что могло гореть более или менее долго: костер, лучина, жир животных, масло растений, смола, свеча, газ, керосин... Реже в ход шли природные источники люминесцентного света — куски гнилого дерева, в России чаще всего осины, в которой светилась пронизывающая труху грибница обычных опят; светлячки — наловив их в бамбуковую клетку, китайцы делали настольные лампы и даже люстры; светящиеся морские организмы — японцы сушили биолюминесцирующих креветок; чтобы их "зажечь", достаточно было полить водой.
Такие энергосберегающие источники света не мерцали, давали ровный, но тусклый свет — не в пример слабее свечи, не говоря уже о смоляном факеле, и в таком диапазоне спектра, что вид человека, подсвеченного ими, наводил на мысли об ожившем трупе недельной давности. Когда в середине прошлого века биохимики окончательно разобрались в механизме природной люминесценции, светящиеся молекулы в живых существах они назвали люциферинами, а ферменты, запускающие реакцию свечения, — люциферазами. В честь Люцифера.
В 1879 году Эдисон сумел существенно продлить процесс горения в источнике света. Он вставил в электрическую цепь уголек, поместил конструкцию в стеклянную колбу и откачал из нее воздух. Ток сжигал уголь, но медленно — не хватало кислорода: уголек ярко тлел целых 40 часов. Через тридцать лет угольную нить в лампе заменили спиралью из самого тугоплавкого металла вольфрама (температура плавления 3422°C), и жизнь лампы удлинилась до сотен часов.