Во Франции заработал закон, который запрещает ношение никаба. Это мусульманская одежда для женщин, закрывающая все тело и оставляющая лишь прорезь для глаз. Первые штрафы уже выписаны, и одна из оштрафованных женщин заявила, что подаст в Европейский суд по правам человека. Международный обозреватель "Коммерсантъ FM" Константин Эггерт считает, что на самом деле происходящее во Франции касается всей Европы.
Dura lex sed lex – закон есть закон. Эта фраза совершенно не отражает жизненное кредо 32-летней Хинд Ахмас. Она рассказала прессе, что буквально мечтала о штрафе в €120 за ношение никаба – именно для того, чтобы она, французская гражданка, могла подать на французские власти в Страсбургский суд.
Процесс может получиться громкий, потому что Бельгия, Италия, Дания, Австрия, Нидерланды и Швейцария уже приняли, или намерены принять, аналогичное законодательство. Дело госпожи Ахмас может оказаться прецедентным.
Происходит это на фоне оживленных дебатов в Европе, да и в нашей стране тоже, о том, какой должна быть — и должна ли быть вообще — публичная роль религии. И ислама в частности.
Политики в Европейском союзе мечутся между всевозрастающей политической силой мусульманских общин и желанием оградить свои общества от ползучей исламизации. Пионер в этом деле — Франция Николя Саркози — борется за сохранение суперсветского характера государства. Однако это означает, прежде всего, позицию "против": "Мы против присутствия ислама в публичной сфере так же, как в начале прошлого века мы были против присутствия в ней католической церкви". Вопрос, на который европейские политики не могут ответить, это: "За что вы?". Понятно, что за демократию и права человека, равноправие полов и отсутствие дискриминации. Но ничто из этого не делает Швецию Швецией, а Испанию Испанией. Точнее, делает, но не это одно. Швецию делает Швецией, например, лютеранство, Сведенборг, Бергман и Нобелевская премия, а Испанию — католицизм, Веласкес, завоевание Америки и Пикассо. Европейская концепция прав человека – прямая производная христианской культуры. И даже неверие того же Бергмана или левачество Пикассо – производные существования в христианской системе координат и ценностей. Говорить об этом — политически некорректно. Упоминание о христианстве даже не было включено в преамбулу так называемой европейской конституции. Чтобы не обидеть тех же мусульман. Зато мусульманкам можно запретить носить никаб.
Европа опасается национальных и религиозных чувств, считая их старомодными и даже опасными. Ведь, с точки зрения нынешней европейской элиты, именно эти идеи привели к двум мировым войнам. Именно поэтому терроризм исламистов пытаются объяснить то переживаниями по поводу палестино-израильского конфликта, то наследием колониализма, то еще какой-то чепухой. В абсолютном идеале ислам стремится быть единой всемирной религией. И готов на этом пути не только убеждать, но и побеждать. Пока неясно, что могут противопоставить этому напору европейцы, кроме запретов и ссылок на никем не читанную европейскую конституцию.