Фестиваль кино
В Анапе проходит XX Открытый фестиваль стран СНГ, Латвии, Литвы и Эстонии — "Киношок", позволяющий кинематографиям бывших союзных республик продемонстрировать, что по многим параметрам они часто превосходят российское кино. Узбекскую драму о трудной службе сотрудников госбезопасности и казахскую комедию о путешествующем во времени тунеядце посмотрела ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Фильм узбека Зульфикара Мусакова "Свинец" представляет настолько необычный взгляд на переживания двух гэбэшных полковников на рубеже 1952-1953 годов, что многие из участников "Киношока" сочли его едва ли не попыткой реабилитировать сталинизм. Один из героев и правда очень расстраивается, получив известие о том, что Иосиф Виссарионович серьезно болен, и буквально рыдает на плече друга, причитая: "Он же выкарабкается..." Но на самом деле "Свинец" — фильм не о преданности Сталину, а о том, что сотрудникам госбезопасности тоже приходится выкарабкиваться из своих психологических проблем и не всем это удается. В черно-белом, визуально сдержанном "Свинце" отражены самые разные оттенки эмоций, которые может испытывать человек, ощущающий на душе свинцовую тяжесть от назначенной ему судьбой работы. Работу эту герои картины не потому выбирают, что являются какими-то выдающимися сволочами, а просто все получается как бы само собой, а потом выясняется, что покинуть органы можно только на двух основаниях: либо смерть, либо явка с повинной и признание, что ты шпион. Режиссерские методы в "Свинце" использованы самые простые — начиная от предоставленной герою возможности признаться в закадровом монологе: "Я стал задумываться, что переживает невинный человек, которого берут ночью врасплох, и что переживают его близкие" и заканчивая невинным вопросом девушки, за которой ухаживает один из гэбистов: "А почему вы работаете в милиции? Другой работы не нашлось?" Такое же искреннее непонимание происходящего сквозит в вопросе, который полковник ГБ задает своему информатору: "Ты зачем доносишь на людей?" Лейтмотивом картины проходит идея, что на такой вредной работе надо закалять нервишки, но не менее отчетливо звучит мысль, что человеческая выносливость и закалка небеспредельны. Наиболее сильное впечатление в "Свинце" производят самые спокойные сцены — есть, скажем, в картине эпизод ареста несчастного писателя, протягивающего гэбистам руки со словами: "Это уже не кожа, а одни открытые нервы", но больше запоминается почему-то проходящая по улице мимо рефлексирующего полковника веселая девочка с леденцом: "Дядя, что такой грустный? Не переживай, все будет хорошо".
Если по общей интонации "Свинец" — это даже не Оруэлл, а скорее Кафка, то казахский "Риэлтор" Адильхана Ержанова вызывает ассоциации с Георгием Данелией, точнее — с антиутопией "Кин-дза-дза!". Название "Риэлтор" носит издевательский характер: герой картины — тунеядец, наловчившийся жить за чужой счет, или, как его характеризуют другие персонажи, алкаш и "фестивальщик", решает поднять свое благосостояние за счет двух гектаров принадлежащей его родителям казахской земли. Однако при попытке вынудить родственников продать участок, "риэлтор" волшебным образом переносится в средневековые времена, когда на ценных гектарах жили его предки, и становится воином-батыром, который не может порхать по жизни так легко, как это удавалось герою в XXI веке. Как и "Свинец", "Риэлтор" поднимает тяжелую тему ответственности без видимых усилий, с почти комедийной легкостью, и подталкивает к тому, чтобы почаще представлять себя на месте другого человека, даже если представить себя на месте сотрудника узбекской госбезопасности в 1952 году или средневекового казахского батыра может оказаться нелегко. Зато в любой момент можно вообразить себя жертвой "Презумпции согласия" — этим юридическим термином назван участвующий в анапском конкурсе фильм таджика Фархота Абдуллаева, основанный на реальной истории с пересадкой органов без ведома умершего донора и в некотором роде подхватывающий популярную на нынешнем "Киношоке" мысль о том, как легко потерять собственную цельность, распасться на составные части и как непросто найти в другом человеке именно то, что нужно тебе.