Baigorri Crianza 2006

Вино с Антоном Обрезчиковым

Всегда интересно понять, из чего складывается такая крайне важная для винных продаж вещь, как харизма винодела. Любому из представителей семейства Моэксов, владеющих Chateau Petrus, всегда для ее демонстрации было достаточно надеть резиновые сапоги и пройтись на людях по приносящей миллионы знаменитой синей глине. Энологу Мишелю Роллану — вовремя достать мобильный телефон и продемонстрировать, как его консультации востребованы именно сейчас и именно на другом конце планеты. Абсолютное большинство делающих вино так или иначе не упустит возможность продемонстрировать свою близость к земле — впрочем, право на это у них есть.

Хесус Байгорри — создатель винодельни Baigorri в Риохе-Алавеса — человек иного рода. Его как бы не существует, существуют лишь его вина, винодельня, футуристический сайт винодельни, команда, которая на ней работает, и высокие рейтинги его вин. Вы не найдете его фотографий в обнимку с лозами, вам куда проще найти досье на архитектора Инаке Аспиазу, который спрятал Baigorri на 30-метровую глубину. Если представить каждый ее цех в виде кубика, тогда получится эдакая детская башня из кубиков-цехов, врытая в землю. На поверхности остался лишь павильон из стекла и алюминия, вино же за весь производственный цикл ни разу не попадает в насос, а проходит все этапы самотеком. Так что за немудрящим слоганом "Bodega with a Difference" скрываются титанические труды. Их-то Байгори и презентует, предпочитая прятать личность за совершенной архитектурой, силой гравитации и вином.

После долгой выдержки вино становится куда богаче, чем могло быть без нее. Именно на этом факте, по сути дела, и базируется все обаяние риохи, особенно такой, как Baigorri Crianza 2006, стиль которой отчасти в прошлом, а отчасти — в будущем. От выдержки же и расширенная "секция специй" в букете — несколько видов перца, в том числе зеленый, плюс яркие ягодные тона, ароматы трав вроде мяты и чабреца. Также присутствуют табак, кожа, чернослив — довольно богатый букет для бюджетного, в общем-то, вина. Цвет — темно-рубиновый, свежий, кирпичная каемка, признак выдержки, видна едва-едва. Вот такой вот баланс между прошлым, воплощенным в классической риоханской бархатистости на языке, и обозначенным интерьерами и технологиями будущим.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...