Концерт / классика
В Национальной филармонии с концертом произведений эпохи барокко выступил Киевский камерный оркестр. Главной интригой вечера стало то, что коллектив сыграл без дирижера — в русле старинных традиций. О плюсах и минусах этой затеи размышляет ЛЮБОВЬ МОРОЗОВА.
"Happy New Ears" — этот известный каламбур американского композитора-эксцентрика Джона Кейджа вполне применим не только к современным музыкальным экспериментам, но и к священной старине. По крайней мере, нынешний концерт Киевского камерного оркестра весьма соответствовал данному лозунгу. Прочистить собственные уши музыканты решили с помощью камерных пьес эпохи барокко — произведений с идеальными пропорциями и стальным ритмом, синхронизированным с ударами человеческого сердца. Для исполнения музыки такого рода дирижер изначально не требовался, и музыканты решили попробовать сыграть самостоятельно, положившись на чистоту своего слуха.
Ядром нынешней программы стали произведения двух знаменитых сверстников — Иоганна Себастьяна Баха и Георга Фридриха Генделя. Из Генделя взяли драматическое Concerto Grosso op.6 N10 и умиротворяющую Музыку на воде — ее компактное четырехчастное переложение для струнного оркестра. Традицию исполнения сохранили отечественную, существенно посадив темп в третьей части (Арии) точно так же, как это делает на хрестоматийной пластинке Симфонический оркестр Московской филармонии под управлением Давида Ойстраха — с блаженной истомой. В целом получилось слаженно, восторженно и свободно — ведь каждый чувствовал себя почти солистом.
Произведениям Баха повезло меньше. Обманчивая простота и удобство соль мажора в Бранденбургских Третьем и Четвертом концертах сыграли с музыкантами злую шутку: особенно не повезло Третьему, в котором то и дело понижался строй инструментов, да и техника скрипачей оставляла желать лучшего.
Безусловной же удачей оркестра стало исполнение сюиты Battalia Генриха Игнаца фон Бибера. Концертмейстер оркестра Вадим Борисов, взявший на себя в этот вечер обязанности капельмейстера и ведущего, предварил ее собственной аннотацией, назвал киевской премьерой и заранее успокоил слушателей, что какофония Второй части сюиты обусловлена программой — это опьяневшие мушкетеры поют свои песни. Бибера сыграли залихватски, притопывая в Первой части (в партитуре указан лишь ритм, а потому музыканты сами могут решать, чем пристукивать — обратной стороной смычка, кулаками или каблуками), накладывая одну на другую разные мелодии в разных тональностях во Второй или демонстрируя мастерство в виртуозной Четвертой. В этой части контрабас превращается в ударный инструмент, а солирующая скрипка исполняет быстрые наигрыши в стиле народного музицирования — Вадиму Борисову удалось передать их "дворовую" природу, не нарушая благородства стиля, но и не без азарта. Он, впрочем, царил в продолжение всего концерта — оркестранты словно превратились на один вечер в резвящихся детей, способных заразить своей энергией и легкостью любого взрослого.