М.: Эксмо, 2011
Пулман, известный нам прежде всего как детский писатель, с его медалью Карнеги, премией Астрид Линдгрен и прочими реликвиями, давно точит зуб на церковь и, в общем, худшим в его "Темных началах" всегда была именно эта попытка переписать "Хроники Нарнии", выкинув из них льюисовское христианство. "Добрый человек Иисус и негодник Христос" — именно что переписанное Пулманом Евангелие, где единый Иисус Христос раздваивается на двух: хорошего человека Иисуса, проповедника и праведника, и его брата-близнеца по имени Христос, который записал жизнь брата, подправив притчи, отправил его на распятие, а в нужный момент вылез из пещеры. На этого второго свалена вина за все худшее в христианстве: миф и церковь, равно как и за лучшее — Библию. Много сказано о недостаточно жестком переводе слова "негодник", но тут Пулману панибратство позволительно, поскольку его Христос — прежде всего писатель, и действует как бы не по злому умыслу, а от непонимания настоящей силы своего слова. Богоборчество тут довольно игрушечное — те же "Темные начала" были пострашнее. При всем своем большом запале, в итоге Пулман всего лишь написал книгу о книге, о поэтической силе Евангелия, перед которой никак нельзя не склониться писателю, и о силе сторителлинга, когда одна грамотно рассказанная история на тысячи лет может изменить жизнь всего человечества.