 |
Все как у них
К 17 августа 1998 года Россия подошла в обстановке всеобщего оптимизма. Экономическая реформа удалась. Множество предприятий и магазинов приватизировано, то есть на их финансирование не нужно тратить бюджетные деньги. Крупные добывающие сырье предприятия бюджету удалось даже продать за довольно большую сумму. И эти предприятия вроде бы попали в руки эффективных и богатых частных собственников, ведь проданы они были на инвестиционных конкурсах и залоговых аукционах, на которых побеждал тот, кто мог предложить больше денег. Какое-то количество акций этих предприятий купили даже иностранцы. Так что все надеялись, что очень скоро частный капитал обеспечит техническое перевооружение сырьевых отраслей, а потом конкурентоспособной станет и обрабатывающая промышленность. Ведь у нее очень высокий потенциал — одни оборонные технологии чего стоят! Правительство по-прежнему мечтает о конверсии ВПК. Иностранные инвесторы должны просто мечтать о вложении денег в такую промышленность. Тем более что российский рынок очень большой и привлекательный — людей-то много.
Бюджет перестал страдать от катастрофической нехватки средств. Правительству охотно давали взаймы частные лица, покупающие государственные ценные бумаги. Правда, бумаги в основном приходилось делать краткосрочными. Ну что же, правительства США и других западных стран тоже выпускают краткосрочные бумаги. Неприятно, конечно, что частный капитал требовал по российским ГКО очень высокий процент. Но его со временем надеялись снизить — когда инвесторы будут больше доверять государству. Кроме того, всегда было ясно, что правительство в крайнем случае способно заплатить любой процент, заняв денег у ЦБ. Да и вообще, ГКО можно иногда продавать и самому ЦБ. Зато финансирование бюджетного дефицита за счет заимствований на рынке капитала — это цивилизованная западная практика. И ГКО в огромных количествах покупали западные инвесторы. Они же с готовностью покупали российские еврооблигации. Правда, тоже требовали довольно высокий процент. Но ничего, еврооблигации не ГКО, а долгосрочные бумаги. Когда еще по ним придется расплачиваться! Россия к тому времени станет богатой страной.
С МВФ отношения были прекрасные. Фонду очень нравилось неинфляционное покрытие бюджетного дефицита — за счет внутренних и внешних заимствований. Он сам с удовольствием давал кредиты на бюджетные нужды: Россию следовало поощрять за борьбу с инфляцией. МВФ был в восторге и от приватизации, ведь он сам рекомендовал передачу предприятий в частные руки. Во-первых, это позволяет снизить бюджетные расходы. Во-вторых, частное предпринимательство всегда эффективнее госэкономики. Россия стала любимым клиентом МВФ и задолжала ему $20 млрд. Но фонд по поводу этих долгов не беспокоился. Главное, что в России рухнула коммунистическая экономика. Сырье она экспортировать продолжает. Еврооблигации размещает. В крайнем случае одолжат средств западные банки. Так что свои долги МВФ в любом случае вернет.
Видя такие идиллические отношения России с МВФ, Парижский и Лондонский клубы реструктурировали ей бывшие советские долги. Западные банки легко давали новые кредиты российскому бюджету. Более того, банки с энтузиазмом давали кредиты российским предприятиям.
Потребительский рынок особенно радовал правительство. Изобилие западных кредитов позволяло поддерживать очень высокий курс рубля. Свобода импорта и валютно-обменных операций привела к тому, что на рынке появилось довольно много импортных товаров, а дешевые доллары вполне позволяли их покупать основной массе населения. Уровень жизни в России оставался, конечно, низким. Но правительство ждало начала экономического роста, который позволит населению разбогатеть благодаря частной инициативе, а тем временем с удовлетворением отмечало, что в отличие от советских времен никто не требует от властей организовать снабжение товарами по приемлемым ценам. Рыночная экономика есть рыночная экономика.
Президент Ельцин жил в мире с губернаторами. Регионам позволялось делать все что угодно, даже не платить налоги в центр. И они использовали хорошую репутацию России среди западных кредиторов и самостоятельно размещали еврооблигации. Население на местах выигрывало от искусственно поддерживаемого Центробанком курса рубля.
17 августа 1998 года правительство, сохраняя оптимизм, всего лишь решило своей волей реструктурировать долги в России. Во-первых, оно объявило, что пока не будет платить по ГКО и расплатится когда-нибудь позднее. Во-вторых, ввело временный мораторий на выплату российскими предприятиями и банками долгов западным кредиторам, также предполагая, что российские должники расплатятся как-нибудь позже. Значит, все продолжали верить в то, что дела в дальнейшем пойдут хорошо. Правда, очень скоро пришлось в три раза снизить курс рубля и напечатать массу денег, чтобы помочь экономике справиться с временным прекращением уплаты по ГКО. В результате все цены чрезвычайно выросли. Но это было объявлено всего лишь последствием мирового финансового кризиса, который никакого отношения к России не имеет, и в дальнейшем, после прекращения этого кризиса, все опять будет хорошо.
Все как у нас
К 17 августа 2000 года Россия подошла в довольно мрачном настроении. Выяснилось, что реформ не получилось. Эффективные и богатые собственники подозреваются в мошенничествах в ходе приватизации. Сами собственники жалуются на трудности при техническом перевооружении добывающих отраслей из-за нехватки денег. О конкурентоспособной обрабатывающей промышленности и речи не идет. Иностранные инвестиции смехотворны: в первом квартале 2000 года чистый приток иностранного капитала составил $200 млн (даже в послекризисном 1999 году инвестиции за первый квартал составили $1,2 млрд).
Приватизированные предприятия и магазины уже готовы попроситься обратно в госсобственность из-за финансовых трудностей. Курс рубля хоть и стабилен, но настолько низок, что большинство населения не может покупать импортные товары. А товаров российского производства настолько мало, что цены на них постоянно растут даже при чрезвычайно убогом по мировым меркам уровне платежеспособного спроса. Государство выражает готовность помочь предприятиям деньгами — во всяком случае, снижение процентных ставок стало официальным лозунгом. О конверсии можно забыть: правительство обещает ВПК полную оплату госзаказа за счет бюджета. Ситуация начинает напоминать советские времена, когда основу промышленности составляли оборонные предприятия, получавшие изобильные заказы и пользовавшиеся дешевым госкредитом.
С выплатой внешнего долга совсем плохо. Лондонский клуб с трудом согласился на повторную реструктуризацию советских долгов, настояв на том, чтобы они были переписаны с Внешэкономбанка на правительство, и выпуске на сумму долга еврооблигаций, по которым надо будет исправно платить. Парижский клуб пока отказывается повторно реструктурировать советские долги, требуя гарантий со стороны МВФ. Тем временем МВФ давно разочаровался в России и не дает кредитов даже на выплату долгов самому себе. Россия вынуждена платить долги МВФ за счет бюджета. Ситуацию пока спасают только высокие цены на нефть и чрезвычайно ловкая политика ЦБ, который немного повышает курс рубля, вынуждая экспортеров и население продавать валюту.
О новых масштабных выпусках ГКО или еврооблигаций правительство и не заикается, представляя дело так, что внешние заимствования ему не нужны. При невозможности правительственных заимствований пришлось даже впервые разработать проект полностью бездефицитного бюджета на будущий год, чтобы понравиться МВФ и Парижскому клубу.
Никто уже не говорит о том, что все беды российской экономики вызваны мировым финансовым кризисом 1998 года. Более того, считается, что кризис 17 августа был положительным фактором для развития российской экономики: мол, девальвация сделала российскую промышленность хоть сколько-нибудь конкурентоспособной и позволила России продемонстрировать некоторый экономический рост. Впрочем, даже правительство не верит в стабильность такого роста, заявляя, что потенциал девальвации уже исчерпан. Власти с содроганием ждут падения цен на нефть, которое остановит рост ВВП и лишит бюджет нынешних доходов.
Президент Путин объявил войну губернаторам, разбил Россию на семь округов и послал руководить ими генералов, чтобы те заставили подконтрольные им территории перечислять налоги в Москву. Чтобы обеспечить сбор налогов, президент даже провел налоговую реформу. Губернаторы было начали сопротивляться, но правительство сломило их с помощью олигархов (которых, в свою очередь, напугали возможными обвинениями в неуплате налогов).
Ситуация в экономике столь плоха, что никто уже не боится кризиса. Кризиса действительно не будет. Просто при снижении цен на нефть рубль подешевеет еще больше и товаров на рынке станет еще меньше.
В общем, август 1998 года отличается от августа 2000 года в основном психологией. Тогда казалось, что чудовищно неэффективное советское народное хозяйство уже превратилось в эффективную рыночную экономику западного образца. Теперь не кажется.
СЕРГЕЙ ВИКТОРОВ