Выставка видеоарт
В Зверевском центре современного искусства открылась выставка "Только видео" московско-иерусалимского художника Хаима Сокола, израильтянина архангелогородского происхождения, появившегося в Москве пять лет назад и сразу же ставшего заметной фигурой в поколении 30-летних. Только видео смотрела АННА ТОЛСТОВА.
Проект "Только видео" — небольшая сенсация: Хаим Сокол взялся за новые медиа. До сих пор его работы отличало архаическое обаяние ручного, ремесленного труда. Объекты и инсталляции, мастерившиеся из проржавевших железяк, старых вещей и поношенной одежды (в авторских описаниях использованных материалов наряду с "металлом" или "бумагой" часто указывается "время"), "палимпсесты" из найденных и переписанных под копирку писем с рисунками — тепловая энергия памяти, которая сделалась главной темой этого искусства, сберегалась во многом за счет кустарности его производства. И то, как подлинное старье сочеталось с нарочно изготовленными и состаренными обманками, выдавало школу сценографа. Но художник, собирающий предметную среду как архив заключенных в ней воспоминаний, должен был так или иначе прийти к более современному и технологичному способу архивирования — к видео. Сам он, отчасти в шутку, объясняет этот поворот экологическими соображениями — как радикальный отказ от засорения физической реальности. Словом, с начала этого года Хаим Сокол, вооружившись видеокамерой и руководством по художественному фланированию Вальтера Беньямина, выходил на охоту в Москве и Вене, чтобы засорить реальность виртуальную,— после выставки все фильмы будут выложены в сеть.
Сборник из 15 сюжетов показывается на одном экране, но фильмы могут демонстрироваться и по отдельности, во всяком случае, один явно выпадает из общего ряда. Это слайд-фильм "Чистое", составленный из найденных в интернете фотографий, относящихся к понятию чистоты — во всех смыслах: от рекламы средства для мытья унитазов до снимков из Варшавского гетто, устроители которого тоже, как известно, боролись за чистоту, только расовую. Фотографии остроумно сопоставлены друг с другом по формальным признакам, схожести композиции или колорита, так что вслед за облаченным в белый спецкостюм ассенизатором появляется отряд каких-то воинов ислама в белых одеждах, отправляющихся очищать мир от неверных.
Остальные фильмы сняты, как определяет это автор, в девятнадцативековом жанре "физиологических очерков". Зарисовки из жизни метро, со спящей в коробке собакой, с оброненной на пол и попираемой ногами "пассажиропотока" газетой "Правда", исчезающим в тоннеле оранжевым шариком и теткой в оранжевой спецовке, которая драит информационный стенд. Зарисовки из жизни улицы, московской или венской, где мимо турецкой забегаловки, в которую нынче превратилось легендарное артистическое кабаре "Летучая мышь", первое в Вене, снуют туда-сюда люди. Эпизод с толпой, засасываемой жерлом эскалатора, сознательно отсылает к "Метрополису" Фрица Ланга, эпизоды с гастарбайтерами и туалетной кабинкой, из-за которой внезапно появляется человек,— к "Кинопробам" и "Эмпайру" Энди Уорхола. Что же до большинства фильмов "Только видео" — в них гораздо отчетливее прочитываются другие источники вдохновения.
Как в ржавом железе и старых письмах Хаима Сокола, сколько бы они ни равнялись на Кристиана Болтански и Ансельма Кифера, гораздо больше от Игоря Макаревича и московских концептуалистов, так и в его видео, несмотря на все реверансы Энди Уорхолу и Фрицу Лангу, виден глубокий поклон Ольге Чернышевой. Во всяком случае, она могла бы позавидовать такой удачной видеодобыче, как "Оборотень", живой рекламоноситель в костюме мамонта, присевший у метро отдохнуть, или "Невидимка", чернокожий раздатчик рекламы, которого все обходят стороной. Лучшая работа в этой социальной серии — сентиментальный фильм "100 метров": камера идет вслед за едва ковыляющим на костылях стариком — в кадре видны лишь две ноги, две палки и болтающаяся на одной из них авоська, которые под конец исчезают из поля зрения. Здесь отчетливо проступает сострадательная передвижническая интонация, чего, кажется, никогда не бывает у Ольги Чернышевой. И что в "физиологических очерках" более чем уместно.