Конкурс вокал
В Москве продолжается вокальный конкурс Operalia. Возглавляемое Пласидо Доминго жюри, отслушав всех конкурсантов, выбрало для полуфинала 23 участников из стартовавших 41. Комментирует СЕРГЕЙ ХОДНЕВ.
Сколько ни просят публику, сидящую в зале Музтеатра имени Станиславского, аплодировать сдержанно и понемногу (чтобы не давить лишний раз на жюри и не затягивать процедуру) — публика все равно не отказывает себе в удовольствии покричать "браво" или устроить овацию. На Operalia, похоже, приходят столь же истово, как и на конкурс Чайковского. И не только для того, чтобы посмотреть на то, как сеньор Доминго, увлекшись, "дирижирует" одной рукой в любимых ариях или отбивает ритм карандашом (либо грустно глядит в стол) — хотя когда еще такое увидишь.
Другое дело, что болеть на Operalia несколько сложнее, чем на фортепианном состязании в БЗК. Конкурс стремителен, 41 человек за два вечера, немножко одинакового профессионализма хоть отбавляй, а действительно неординарных голосов и запоминающихся артистических высказываний в этом негусто. Может статься, правда, что не у всех была возможность заявить о себе на действительно неординарный манер. Или не все эту возможность использовали. Показателен случай украинского баритона Александра Чувпыло. Для своего выхода он выбрал "Кто может сравниться с Матильдой моей"; спел с милым провинциально-опереточным пылом, и, мягко говоря, не факт, что одна эта ария расположила бы к нему жюри. Но дальше Доминго предложил ему спеть значившуюся в программе певца арию из оперы Карла Орфа "Умница", и тут артиста как будто подменили: сметка, наслышанность, идеальный немецкий — до ангажементов на какого-нибудь Берга, кажется, рукой подать. Ну а если бы вместо Орфа судьи предпочли очередную смерть Родриго из "Дон Карлоса", любимый конкурсный номер баритонов всех стран?
Если говорить о среднем уровне российских конкурсантов, то ни триумфом, ни провалом это не назовешь: многие певцы и певицы уже могут похвастаться международной карьерой, хотя пока что это, понятное дело, сцены уровня каких-нибудь Турина или Лилля, они достаточно освоили языки, чтобы не щеголять великорусским прононсом в Массне и Верди, они стараются быть прилежными, внимательными и точными в нюансах. Но, к сожалению, довольно часто их номера в первом туре выглядели бесстильно и трафаретно при любом репертуаре. Поэтому им даже при неплохих вокальных данных тяжело конкурировать не только с европейцами, но и с азиатами — у тех отзывчивая фразировка и владение стилем выглядели половчее (примеры среди полуфиналистов — победитель конкурса Чайковского бас Йонгмин Парк и лирическое сопрано Хаеран Хонг, оба из Кореи), хотя и не всегда подкреплялось стоящей музыкальностью.
Исключения, разумеется, есть, и к тому же жюри показало изрядную снисходительность. В перечне 23 полуфиналистов пятеро из России. Не приходилось удивляться, увидев среди них имя Ольги Пудовой — едва ли не лучшего колоратурного сопрано на конкурсе, хотя были и компромиссы. Калаф Сергея Полякова был небесспорный, но Герман много лучше, и вдобавок драматическими тенорами конкурс вообще оказался небогат. Впрочем, и драматическими сопрано (на этот диапазон может претендовать разве что прошедшая в полуфинал уругвайка Мария Антунес), и драматическими меццо — тут была только заявка израильтянки Майи Лахиани в виде уверенно, колоритно и с шармом поданной Далилы Сен-Санса (опять-таки принесшая певице место во втором туре).
Сюрпризы в итогах первого тура есть: странно видеть в полуфиналистах польского баса Адама Палку, певшего с полузакрытыми гласными и грубовато-наивной манерой, странно, что из двух россиниевских баритонов-буффо жюри все-таки предпочло невероятно сценичному и фактурному Джонатану Селлсу теплохладного испанца Хавьера Аррея. Но есть и фигуры, которые уже сейчас смотрятся верными кандидатами на призовые места. Такие, как определившие впечатления от второго конкурсного дня американский tenore di grazia Рене Барбера и лирическое сопрано из ЮАР Прети Йенде — представители той редкой породы счастливчиков, которым самый эффектный вокальный труд дается не просто исправно, но как будто бы играючи.