Двадцать лет назад с карты Африки исчезла одна из последних колоний — Южная Родезия, и власть в стране, названной Зимбабве, получило черное большинство. Единственным советским африканистом, правильно предсказавшим исход первых выборов в Зимбабве, был доктор философских наук Игорь Андреев. О поразительных эпизодах современной африканской истории, свидетелем которых ему довелось быть, и о политике СССР на черном континенте Игорь Андреев рассказал обозревателю "Власти" Евгению Жирнову.— В 1980 году я работал на кафедре мировой политики Академии общественных наук при ЦК КПСС, и меня вместе другими учеными из разных учреждений попросили написать для ЦК свое мнение о результатах предстоящих выборов в Зимбабве. К тому времени я занимался африканскими проблемами около двадцати лет. Так что сделать правильный прогноз было несложно. Партизанскую войну с белым правительством Яна Смита вели две партии, а фактически два племенных союза. Одну — шона — возглавлял Роберт Мугабе, другую — ндебеле — Джошуа Нкомо. Две трети населения принадлежало к племенам Мугабе, его, как более образованного, чем Нкомо, человека, поддерживала интеллигенция. Я был уверен, что Мугабе победит.
Такой исход выборов был неприятен для СССР. Ведь Москва многие годы поддерживала Нкомо. А Мугабе получал помощь из Пекина. Но советская политика в Африке была сплошной чередой больших и малых ошибок. И руководили африканским направлением в ЦК и в Академии наук то американисты, то арабисты. Исключением был МИД, где работало немало специалистов по черной Африке. Однако политическую стратегию разрабатывали в ЦК. Именно по указанию со Старой площади МИД направлял послами в африканские страны проштрафившихся секретарей обкомов. Все это было крайне недальновидно хотя бы потому, что Африка давала треть голосов в ООН.
 |
— Вы считаете, что причиной ошибок, совершенных Москвой в Африке, было партийное руководство?
— Конечно. Эти товарищи не имели даже приблизительного понятия об африканских реалиях. У нас, к примеру, почему-то считается, что африканцы стесняются своего цвета кожи. Но это абсолютная чушь. Африканцы мне говорили: хороший ты человек, но почему бесцветный, без кожи? Они считают свой цвет кожи естественным. И не испытывают по этому поводу никаких комплексов.
Западная цивилизация с точки зрения африканцев выглядит несколько иначе, чем, скажем, из Европы. Много лет назад президент Сенегала Сенгор, один из умнейших и образованнейших людей в мире, был в родной деревне. К нему подошел старик и говорит: "Меня тревожит то, что происходит у белых. Они же настоящие людоеды. Готовы убивать друг друга ради целей, непонятных нормальному человеку. Я очень боюсь, как бы они не навлекли на нас большую беду".
— А в чем, по-вашему, была главная ошибка советского руководства?
— По моим наблюдениям, порой мы были крайне неразборчивы в друзьях. Стоило кому-то заявить о социалистической ориентации, он сразу же становился другом СССР. Помогали всем, вплоть до известного людоеда президента Центральноафриканской Республики Бокасса, который потом объявил себя императором. Я помню, у нас печатали снимок: Бокасса в московском детском саду гладит детей по головкам. Он, конечно, любил детей. Но больше в гастрономическом смысле.
 |
— Что же, истинных марксистов в Африке не было?
— Нет, конечно, были настоящие борцы, свято верившие в коммунистическое завтра. Но дело в том, что для большинства африканцев интересы клана, племени стоят гораздо выше интересов класса или страны. В Советском Союзе этого не учитывали. Президент Сомали Мохаммед Сиад Барре, наверное, был одним из немногих африканских руководителей, пытавшихся поставить нацию выше клана. Только делал это вот как: солдаты останавливали людей и спрашивали: "Вы кто?" Правильным ответом было — сомалийцы. Тех, кто отвечал иначе, пороли плетью.
Другой аспект — в Африке не принято ставить кого бы то ни было перед жестким выбором: "или-или". Африканцы, исключая, естественно, фундаменталистов с арабского Севера, удивительно терпимы, и различные религии и идеи у них мирно сосуществуют. Например, в Кот д`Ивуаре, в 130 километрах от столицы, в родном городе президента Абугуани Ямасукра, посреди джунглей стоит точная копия римского собора святого Петра. Население города — 32 тысячи человек, а в соборе семь тысяч мест. Поэтому прихожан привозят автобусами из окрестных деревень. И они пытаются протащить с собой на службу тамтамы, чтобы в храме побарабанить в них маленько для духов предков. Священники пытаются тамтамы отнимать, начинается легкая потасовка, но никто ни на кого не обижается.
 |
— СССР тратил на помощь африканским государствам огромные суммы. А как ими там распоряжались?
— Давали деньги, надо сказать, не думая о том, что их могут разворовывать. Во время строительства Асуанской плотины в Египте, например, образовалась целая прослойка людей, разбогатевших на присвоении немалой части советских кредитов. Бездумно тратили деньги и на подготовку молодых африканцев в СССР. Для Мали, например, подготовили 600 экономистов, а там для них только 92 вакансии. Остальные остались безработными. А всего в Африке сто тысяч наших выпускников — огромная, но не востребованная Россией сила.
Правда, не стоит думать, что для СССР Африка была только одним из полей противостояния с Западом. Экономическая составляющая в нашем сотрудничестве присутствовала всегда. Шло не только одностороннее перекачивание в Африку средств. Какими богатствами обладает Африка, я могу проиллюстрировать на одном примере: раньше наши командированные привозили из Мали золотой песок в трехлитровых банках. Только что с ним потом делать, не знали. СССР получал из Африки глинозем, хлопок, тропические фрукты. Зачастую наши внешнеторговые организации стремились выжать из Африки гораздо больше, чем она могла дать.
 |
— Это было еще одной ошибкой. Некоторые наши специалисты вдруг начинали вести себя в стиле колониальных господ. А самое главное заключалось в том, что наши товарищи не хотели понять, что африканца нужно уговорить внести в свою жизнь нечто новое. Например, в районе саванн нет топлива. Не на чем готовить еду. Рядом отличные торфяники, но торфяными брикетами они топить не хотят — не привыкли. Еще один пример — рыбный рынок в Дакаре. Там по утрам привозят из льдогенераторов глыбы льда, колют их и выкладывают на лед рыбу. Все быстро тает и к полудню запах стоит невыносимый. Проще же поставить холодильники. Нет, не привыкли. Эксперты ООН жалуются, что пытались убедить крестьян делать канавки для полива с севера на юг, а они продолжают их рыть с востока на запад. Потому что так делали предки.
И уговаривать африканцев нужно по-африкански. Я, помню, участвовал в закрытом заседании сотрудников ЦК МПЛА — правящей партии Анголы. Главный финансист партии товарищ Жозе, чтобы доказать свою правоту, процитировал Маркса. Но цитата была из очень ранней работы классика, и нужно было его поправить. Поскольку совещание было закрытым, я мог просто сказать что-то вроде: "Товарищ Фижо, ты не прав!" Но я показал на портрет Маркса, висевший на стене, и сказал: "Если бы товарищ Маркс смог прийти к нам,— и показал на свободный стул. Все мои собеседники проследили глазами путь, который должен был проделать Маркс из рамы на стене до стула.— Он бы сказал, что позднее писал совсем другое". Все были довольны, и товарищ Фижо не обижен.
— Советские ошибки продолжались и в Анголе?
— Само собой. Первым президентом Анголы был Агостинью Нето. Я его знал задолго до того. Мы с ним встречались, и раз полушутя выпили с ним за то, чтобы он стал президентом. Его правление было недолгим. Он заболел, по-моему, у него были проблемы с печенью. Он прилетел в Москву, лег в ЦКБ и умер. Дома соратники решили соорудить ему мавзолей. Снесли квартал на берегу океана, построили эту вышку. Каким бы жалким ни был снесенный квартал, людей лишили крыши над головой. А потом началось украшение усыпальницы. Решили покрыть ее мрамором. Откуда-то издалека его везли на грузовике, который подорвался на мине. А Советский Союз почему-то оказался обязанным платить компенсацию семье шофера и до совершеннолетия поддерживать материально шестнадцать его детей.
— А как жили в Анголе наши советники?
— Скудно. Нам платили командировочные 19 долларов 70 центов в день, а за пребывание в зоне боевых действий — на шесть долларов больше. И чтобы сэкономить, наши летчики, например, под огнем "Стингеров" летали за продуктами в районы, где еда была дешевле.
 |
— А как вы попали в Анголу? Там же шла война, а вы философ, а не военный советник...
— Тема, над которой я работал в Академии общественных наук, называлась: "Разблокирование региональных конфликтов". Я ездил на войну в Эфиопию, две командировки были в воюющую Анголу. Причины войны в Анголе были прежде всего экономическими. Линия фронта проходила точно по границам алмазоносных районов. Основная тяжесть этой войны лежала на кубинских солдатах, которые воевали героически. Кубинцы пользовались в Африке огромным авторитетом. Потому что, когда возникала какая-то заварушка, они сначала стреляли, а потом разбирались — что случилось. Когда мне потребовалось поехать в опасную провинцию далеко от столицы, приятель-кубинец дал мне свою шапку, и от меня шарахались все местные жители, принимая за бородатого кубинца.
— А зачем Фиделю Кастро было вмешиваться в африканские конфликты?
— Фидель влез в конфликты в Анголе и Эфиопии прежде всего потому, что хотел поддержать авторитет Кубы. Кроме того, его войска готовились к отражению агрессии США. А главное, решалась проблема безработицы на Кубе. Мужчины были заняты делом.
— А война в Эфиопии была похожа на ангольскую?
— Нет. Это была не гражданская война, а отражение сомалийской агрессии. Сомалийский президент Сиад Барре хотел создать Великое Сомали, включающее в себя Эфиопию. Интересно, что обе воюющие армии были оснащены советским оружием и подготовлены с помощью советских инструкторов. Их офицеры и генералы сидели на одних скамьях в наших военных академиях. Здесь в основном воевали сами эфиопы, а кубинцы помогали им на тяжелых участках фронта и занимались спецоперациями.
В Эфиопии мне показывали лагерь подготовки инструкторов местной самообороны. Некоторые из них шли туда пешком по десять дней. И маршировали в прикрученных к ногам обрезках шин вместо обуви. Сильное впечатление оставил и женский батальон спецназа, который готовили инструкторы из ГДР. В мгновение ока с жутким криком с деревьев неожиданно начинали прыгать хорошо вооруженные девушки. И воевали они прилично. А на парадах, в знак особого отличия, им разрешали ходить с обнаженной грудью. Но советское телевидение эти кадры из эфиопских репортажей всегда вырезало.
— Почему эта война шла так долго?
— По единственной причине. Эфиопско-кубинские войска никак не могли окружить сомалийский экспедиционный корпус. Все время шла утечка информации. Причем, как выяснилось потом, утечку организовывали сами эфиопские генералы. Африканские традиции запрещают полностью окружать врага. Ему всегда надо оставить возможность уйти. Тогда победителю достается территория, скот, женщины и чувство выполненного долга.
Советскому руководству это надоело. В Эфиопию прилетел главком сухопутных войск генерал армии Василий Петров. Он обращался с кубинцами и эфиопами очень сурово. Давал приказ взять деревню и говорил, что прилетит к такому-то часу на вертолете и прикажет посадить его в центре деревни. У одного кубинского батальона за неисполнение приказа он приказал отобрать брюки и выдать юбки. Тыловики, высунув языки, метались в поисках такого количества форменных юбок.
Петров знал, что делал. Кубинцы страшно самолюбивы и обидчивы. Но сурового Петрова они просто боготворили. Они даже начали материться по-русски, "как Петров". После его приезда котел был организован, и сомалийцев уничтожили. Собственно, одновременно с экспедиционным корпусом была уничтожена сомалийская государственность. Пока был жив Сиад Барре, все как-то еще держалось, а теперь в Сомали нет ни правительства, ни банка. Одним словом, сплошная Чечня.
"И зачем Советский Союз развалился?"
— Как отнеслись люди в Африке к краху СССР?
— В 1992 году среди африканской интеллигенции царило полное недоумение: они не понимали — и зачем Советский Союз развалился? Даже теперь говорить об этом многие из них считают неприличным.
— Сама Африка тоже меняется?
— Там гораздо чаще молодежь стала спорить со стариками. Мне не раз приходилось слышать, как люди дискутируют о причине возникновения болезней. Молодые говорят о микробах, старые — о злых духах, насылающих болезни с ветром. Истина оказалась посередине. Как установили ученые из нашей Военно-медицинской академии, ветер из Сахары приносит возбудителей энцефалита. Молодые выступают за мытье рук и против того, чтобы пить всем из одной посуды. Старики удивляются: как же не пить из одного калебаса, если мы родственники? Отдельный вопрос — обряд инициации. В документах так называется уродование женских гениталий. Против этого выступают не только международные организации, но и многие врачи-африканцы.
В Зимбабве, о которой мы с вами говорили, тоже идет процесс борьбы нового со старым: молодые политики уговаривают президента Мугабе избавиться от старой гвардии, которая очень напоминает брежневское политбюро.
— Его политика как-нибудь изменилась за последние годы?
— Мугабе в первые десять лет правления вел достаточно дальновидную политику. Ни один белый фермер не был изгнан из страны. Даже бывший глава колониальной администрации Ян Смит живет в Зимбабве, пишет мемуары. И был до относительно недавнего времени членом парламента.
Для сохранения единства государства Мугабе вернул бежавшего из страны Нкомо и сделал его вице-президентом. И даже создал объединенную партию из своих сторонников и сторонников Нкомо. Затем начались сложности. Мугабе попытался либерализовать экономику, но не слишком успешно: половина населения оказалась без работы.
— Как известно, Мугабе проиграл референдум о расширении президентских полномочий. Сохранит ли он власть?
— Я не хотел бы браться за предсказания. Полномочия президента Мугабе истекают в 2002 году, но соратники уговаривают его уйти в отставку досрочно. Как ни странно, здесь большую роль может сыграть природный фактор. В Африке президент — не только отец нации, но и главный человек, общающийся с духами, призванный вести с ними диалог. Несколько лет засухи могут означать, что Мугабе стал стар и не может договариваться с духами. По этой причине в Эфиопии потерял власть император Хайле-Селассие, герой борьбы с колонизаторами... Мугабе может постичь та же судьба.