Кировский районный суд Томска приговорил к 2,5 года тюрьмы активиста Объединенного гражданского фронта Сергея Зайкова, который ударил по лицу губернатора Томской области Виктора Кресса. Комментирует специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ" Олег Кашин.
Два с половиной года колонии за разбитый нос томского губернатора Кресса — в новостях этот приговор проходит по категории курьезов, но вообще-то ничего курьезного здесь нет. Нос губернатору общественник Зайков разбил всерьез, и тюремный срок, назначенный Зайкову — это тоже не шутки. Человек будет сидеть в тюрьме, ничего смешного здесь нет.
Меньше всего мне хотелось бы защищать чье-либо право на насилие в российской политике. Насилия в политике быть, мне кажется, не должно вообще. У общественника Зайкова не было никакого права разбивать губернатору нос, но он сделал это и, очевидно, должен быть наказан. Но этот случай точно не заслуживает того, чтобы относиться к нему как к провинциальному анекдоту.
Сейчас, может быть, мои слова будут звучать смешно, но все же: вы уверены, что общественник Зайков полез бы на губернатора с кулаками, если бы у него была возможность агитировать против губернатора на выборах? Вы уверены, что Зайков ударил бы Кресса, если бы у Зайкова была возможность подать на Кресса в суд, не опасаясь того, что томские суды не принимают решений, не выгодных губернатору? Вы уверены, что Зайков стал бы драться, если бы в Томске были СМИ, готовые критиковать главу региона?
Я понимаю, что это звучит смешно, но когда психически здоровый гражданин, — а судя по приговору, Зайков вменяем, — идет бить губернатору морду, это значит, прежде всего, что у власти что-то не в порядке с обратной связью. Нос разбили Крессу — но разве Томскую область можно назвать единственным регионом, в котором у жителей накопились вопросы к властям? Отмена выборов, контроль над СМИ и судами, неподотчетность никому вообще — поступок Зайкова нельзя одобрить, но его нельзя и не понять. Был бы жив Василий Шукшин, он написал бы о Зайкове рассказ.
Поступок Зайкова можно было бы назвать акцией прямого действия — это уже старомодное выражение было в ходу лет десять назад, когда активисты левых организаций, прежде всего нацболы, бросались помидорами или майонезом в чиновников, устраивали символические захваты приемных и так далее. Таких акций оппозиция не устраивает очень давно, зато провластные молодежные движения, кажется, только ими и занимаются. Я сейчас даже не говорю об анонимных провокациях вроде бросания унитазов в автомобили оппозиционеров. Сайты прокремлевской молодежи полны сообщений и о неанонимных акциях на грани фола.
Культура акций прямого действия в современной России поощряется и направляется государством, и то, что общественник Зайков за свою акцию получил два с половиной года, вполне, мне кажется, можно считать эпизодом нечестной конкурентной борьбы. Посадив Зайкова в тюрьму, власть просто избавилась от конкурента.