Член комитета Госдумы по обороне и председатель Общероссийского движения поддержки флота Михаил Ненашев в эфире «Коммерсантъ FM» прогнозирует реакцию властей на аварию «Булгарии».
— Что, по-вашему, могло послужить причиной аварии?
— Я выражаю вначале родным и близким соболезнования, тем, кто сегодня потерял своих в этой катастрофе речной и хочу сказать, что есть несколько версий, которые обычно на деле подтверждаются. Это версии, связанные с тем, как был подготовлен экипаж, капитан этого теплохода. И вторая — это вопрос состояния самого судна и качества тех надзорных служб, которые осуществляли проверку перед выдачей всех лицензий, всех документов для того, чтобы этот теплоход осуществлял сою деятельность. Мы знаем о том, что этот пароход уже в возрасте, хотя во всех речных странах мира теплоходы ходят исходя не из того, сколько он просуществовал лет, а из технического состояния. Поэтому сейчас, я знаю, создана комиссия при министерстве транспорта. Руководство морского речного флота России собирается исследовать, но и уже появляются вопросы, к примеру, к Речному регистру, к другим структурам, которые должны, и я имею в виду в первую очередь регионального плана, были обследовать это судно. Поскольку есть признаки, и есть отклики тех людей, которые ходили раньше на этом судне и они уже высказывали, вопросы по техническому состоянию. Сейчас надо все-таки качественно провести расследование этой страшной катастрофы.
— Тоже предполагается, что на борту находилось две шлюпки из четырех, которые там должны находиться. На ваш взгляд, кто вообще контролирует и должен контролировать пассажирские суда, насколько они поддаются какому-то контролю. Огромное количество туристических небольших теплоходиков, которые ходят по российским рекам.
— Вы задаете сущностной вопрос, потому что не только эта проблема касается Волги, эта проблема касается всей страны — ответственности за безопасность пассажиров и за состояние тех судов, тех средств, которые предназначены для транспортировки людей. И то что сейчас мы слышим, то было неисправно, то двигатель раньше глох, то спасательных средств вроде бы не хватало. Могу лишь сказать, что это предварительные выводы. Хотя зная нашу русскую надежду на авось, и небось, и как-нибудь, такие вещи даже рынок не лечит, а рынок наоборот усугубляет, если допущены было безответственное отношение к контролю за этим судном.
— Если пассажирский автобус выходит в рейс, его сначала обследуют, дают добро на то, чтобы он вышел в рейс и довез пассажиров. Пассажирский теплоход среди разных компаний кто его контролирует, когда он отправляется в какой-то рейс?
— В первую очередь, когда открывается навигация, такие суда основательно должен обследовать Речной регистр России. У нас есть такая служба, и она в плане оценки состояния корпуса, всех механизмов, спасательных средств дает главное разрешение на использование судна, которое ходит по рекам России. Потом у нас есть Федеральная служба транспортного надзора. Она должна в повседневном режиме осуществлять. Насколько я имею информацию, хотя надо еще перепроверять, с точки зрения всех соответствующих служб, которые должны были проверку осуществлять, это все было сделано в своем время, в апреле, мае, когда начиналась навигация. И самое главное — это вопрос качества подготовки экипажа. Страшные трагедии могут случаться даже по вине одного человека. Эти вещи надо сейчас исследовать, а не только валить все на технику или на возраст. Поэтому я думаю, эта трагедия еще раз заставит соответствующие службы отреагировать по всем рекам, озерам нашей страны. Напомню, у нас 100 тысяч км речных, озерных путей. Вы можете себе представить, сколько осуществляется перевозок особенно в летний период. И эта трагедия должна заставить еще раз исследовать и неспособные к перевозке суда должны быть поставлены на прикол и должны выйти только в речной рейс только после тщательного анализа, а не по знакомству, а не по тому что пронесет, как-нибудь до того или другого берега. Этого не должно быть.
— По вашим данным, сколько погибших в результате гибели теплохода?
— Я думаю, сейчас надо дождаться, когда уже все...
— Ну, у вас есть какие-то свои данные?
— Мы уже общались с представителями Татарстана и с председателем морских речных структуру, конечно, они там все в шоке от того, что сучилось. Сейчас надо разобраться.
— Ну, какие-то данные называют?
— Нет-нет, они крутятся вокруг тех цифр, которые пока официально называются.
— Ну, официально называется от одного до двух погибших.
— Да, а те которые считаются пропавших без вести, проистекают из того, продали ли всем билеты или иной какой-то был способ подсадки, поэтому к сожалению сейчас надо дождаться, как водолазы обследуют судно и тех данных, которые дадут те, кого спасли. После этого можно будет говорить о точной или приблизительной цифре пассажиров.